(не) беги от меня, малышка - Мария Зайцева Страница 12

В большом актовом зале уже идет семинар. Я занимаю место в последнем ряду.

И выдыхаю.

Господи, Лада, что это было?

Что. Это. Сейчас. Было???

Закрываю глаза, пытаясь понять. Найти себе оправдание. И не нахожу.

Вот мы едем.

В машине царит гробовая тишина. Хорошая машина, звуконепроницаемость на уровне.

Кажется, я даже слышу дыхание Петра.

И опять, в который раз уже, не могу не ассоциировать ситуацию с клеткой. Пленом.

Я снова наедине с большим похотливым зверем.

Он не просто так смотрел, не просто так трогал. Я не дура и понимаю прекрасно, что это – еще одна ступень.

Черт… Ну зачем я тебе, Петр Григорьевич?

Оставь меня в покое уже.

Сил нет никаких.

Словно все силы, вся моя активность, броня – исчерпало себя еще вчера, в номере отеля.

Становится страшно от того, что я знаю , как все произойдет. А еще страшнее осознавать, что полностью согласна с предстоящим раскладом. Так, может, перестать сопротивляться? Один раз?

И все.

Расслабиться и получить удовольствие?

От одной этой предательской мысли становится горячо, и я ощущаю, как выпитое вино, шикарное кстати вино, разливается по крови, делая мягче и податливей.

Горячий взгляд скользит неотрывно, будоражит… Напрягает и заводит.

И я хочу… Этого зверя в этой клетке.

Просто какая-то медленная пытка.

Черт, что было в этом вине?

Афродизиак?

Не может же мне просто так , резко, ни с того, ни с сего…

Он, как инкуб, силы и волю высасывает одним своим присутствием.

Но я привычно сопротивляюсь.

Как могу.

Насколько хватает сил.

Отвести взгляд на боковое стекло.

Там город, большой, бешеный. Я маленькая и слабая в этом гигантском мегаполисе, песчинка на берегу моря.

Ужасное ощущение.

Не хочу. Не хочу!!!

Исторический центр Москвы отвлекает, или аутотренинг помогает, но я прихожу в себя.

Лада, ты на работе. Пётр Алексеев, мой выдуманный герой, погиб. Умер. Его нет. А потому и хотеть его глупо. Так же, как глупо хотеть этого сексуально озабоченного босса.

Опять чувствую его пристальный взгляд на себе. Он словно вылизывает. Зверь. Похотливый.

Вытягиваюсь по струнке, пытаюсь привести мысли в порядок.

Ну, уж нет, я не сдамся!

Начинает мотать из крайности в крайность. Тело орёт, что хочет секса, что гормональный сбой грозит от таких желаний и неудовлетворённости. Ледяной разум мстительно шипит, что не подпустит того, кто даже не помнит лица влюблённой в него девочки.

Понятно, что этот мужчина хорош, сам по себе, пробуждает первобытные инстинкты. Ему нужно одно – добить меня. Получить любой ценой. А дальше ничего… Пустота, как в той палате, где заправлена кровать и нет моего ангела-хранителя.

Я сжимаю губы, напрягаюсь всем телом. Звери чувствуют страх и слабость. Он уже лизнул добычу, попробовал меня на вкус, теперь хочет откусить лакомый кусок.

Не притронулся, а я чувствую физически, как он на меня смотрит. И кажется, что читаю мысли, и они гадкие.

Или это мои фантазии?

Надо прекращать этот балаган. Пока силы есть. Сквозь сжатые зубы шиплю:

- Может, уже хватит, Петр Григорьевич?

Ну в самом деле, нервы сдают.

- О чем вы, Лада Леонидовна? – неприкрытая ирония в голосе.

Как же так? Он смеётся надо мной, а я тут из последних сил борюсь со своим сдуревшим от затянувшегося целибата телом.

- Я о вашем моральном… давлении! – повышаю голос, это помогает прийти в себя.

- Не понимаю. В чем выражается давление?

- Все вы понимаете! Я не собираюсь…

Я не собираюсь с тобой спать?! Или собираюсь? Всё – это аут, Ладка. Он меня заморочил так серьёзно, что я сама в своих чувствах заблудилась. Из последних сил добавляю:

– Я вам уже все сказала… Зачем вы?

Пальцами нервно натягиваю юбку коленки, пытаясь хоть как-то спастись от плотоядного, хищнического взгляда. Губы подкусываю, чтобы не закричать от безысходности, от вулкана эмоций и разрозненных чувств, что переполняют меня в этот момент.

- Лада Леонидовна, в данный момент я везу вас на семинар, только и всего. Ничего более, – опять усмешка в голосе.

- Ничего? – я разворачиваюсь к нему смотрю прямо в глаза.

Подонок! Ты же весь извертелся на своём сидении, дыры во мне взглядом прожёг! И говоришь, что ничего не делал…

А ведь он, действительно, ничего не делал.

- Ну, кроме того, что я хочу пригласить вас после семинара на ужин… Но вы, как я понимаю, откажетесь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

На ужин пригласить, конечно.

На что надеется? Или опять смеется? Как понять?

Дура. Пить надо меньше вин итальянских за счёт богатых юристов.

- Откажусь. Оставьте свои попытки уже, Петр Григорьевич. Не будет по-вашему.

А вот теперь, после четкого обозначения своей позиции… Надо валить!

Хватаюсь за ручку на двери, только пытаюсь открыть, как Пётр резко наклоняется ко мне, перехватывает обе мои руки!

Я вскрикиваю, делаю попытку вывернуться.