Кёсем-султан. Заговор - Ширин Мелек Страница 12

* * *

– Шахзаде! О, мой шахзаде! Шахзаде Мурад!

Уставший, запыхавшийся евнух мчался за юным шахзаде, безнадежно отставая. Крепкий подросток без труда обставлял грузного евнуха в летах, не обращая внимания на его стоны и мольбы.

Картал только головой покачал. Чему этот мальчишка научит Тургая? Тому, что некоторым все можно, включая то, что другим нельзя?

Он, конечно, будущий султан, что да, то да. Но даже султан должен понимать, что не все в мире достается по мановению царственной руки. Да и вообще, султаном надо еще суметь стать.

Что сложно, если не слушаешь умудренных опытом людей.

– Шахзаде! Умоляю, остановись, шахзаде!

– Он не остановится, – сказал Тургай, тоже добежавший до дяди, но задержавшийся, дабы поговорить с родичем как положено. – Он никогда не останавливается.

– Считаешь, это хорошо?

Тургай неопределенно дернул плечом. Хулить шахзаде, особенно за его спиной, он не хотел, да и дядя вроде бы всерьез ответа не требовал. Тоже ведь понимал, что из каждой дворцовой стены растет тысяча ушей. Впрочем, тот, кто не понимал этой простой истины, не задерживался надолго ни во дворце, ни вообще на этом свете.

Евнух, к слову, тоже это понимал. И когда воздевал руки к небу, то вместо «Аллах, покарай этого непослушного ребенка!», что обычно говорят в подобных ситуациях родители и воспитатели, каждый раз выдыхал:

– Благослови Аллах шахзаде, лучшего из лучших!

Кому надо, те все понимали, но поди докажи, что в уме своем одышливый толстяк желает шахзаде тысячу и одну кару, придуманную шайтаном для непослушных детей!

На Тургая евнух старательно не оглядывался. Умный старик прекрасно понимал, что не следует стравливать шахзаде с только недавно обретенным другом, ставя того в пример будущему султану. И без того достаточно, что изредка Тургаю удается усмирить бурный нрав Мурада и они вместе садятся читать нужные книги либо мастерить кольца для лука.

Тургай… Взгляд Картала потеплел, когда остановился на сыне – для всех, конечно, племяннике, – но слово «сынок» было в ходу среди Крылатых, и так обращались даже к достаточно дальней родне. Никто не замечал сколько-нибудь особого отношения Картала к Тургаю. Никто, кроме брата-близнеца Догана и жены его Башар, бывшей лучшей подруги Кёсем-султан. Только они знали, чей на самом деле Тургай сын, но открывать эту тайну не собирались никому, даже самому мальчику.

Рано еще.

Тургай вырос мальчишкой рассудительным не по годам. Плечи его все еще хранили мальчишескую хрупкость, но уже начали раздаваться, показывая, что с возрастом парень окрепнет и тогда уж явит миру немалую мощь. Как и большинство людей, по-настоящему сильных и уверенных в себе, Тургай был добр к тем, кто слабее его, великодушен с девочками и справедлив с младшими. Воистину, не сын, а отрада родительскому сердцу! Чьим бы это сердце ни было – родных ли родителей, приемных ли…

Во дворец Тургай пошел без особого восторга, просто понимая, что так будет лучше для клана. В конце концов, когда-то отец и дядя тоже были лучшими друзьями прошлых шахзаде, и ничего хорошего, по мнению мальчишки, из этого не вышло. Впрочем, ничего плохого тоже, так что Тургай пожал плечами и смирился. Однако ему действительно удалось сдружиться с порывистым и властным наследником престола, не терпящим ни от кого противодействия. Ни от кого, кроме Тургая.

Как так случилось, никто толком не понимал. Надо думать, Аллах помог. Ведь все, в конце концов, в воле его.

Так или иначе, а шахзаде Мурад с Тургаем с недавних пор были не разлей вода. Вместе сидели, внимая речам многоречивых мудрецов, обучающих их основам аль-джебры, астрологии и изысканной поэзии, вместе объезжали горячих коней или же осваивали тонкости рукопашного боя. Из лука успешней стрелял Тургай, а вот в борьбе шахзаде Мураду он был не ровня. Впрочем, огорчаться ни Тургай, ни его отцы, как родной, так и приемный, не спешили. Пускай шахзаде будет впереди хоть в чем-то – это полезно и для дружбы, и для того, чтобы голова лучшего друга шахзаде ненароком не слетела с плеч. Дворцовые интриги слишком коварны, а нрав правителей Османской империи слишком переменчив, уж это-то Крылатым было известно, как никому другому. Достаточно того, что на саблях подростки бились вровень, – и это могли в худую минуту вменить Тургаю в вину. Кто его знает, какие коварные планы злоумышляет лучший друг шахзаде?

О, молва, тысячеустая, столикая и беспощадная!

– Дядя, я побегу за ним, ладно? – Тургай переминался с ноги на ногу, а откуда-то издалека уже слышалось:

– Эй, ну где же ты-ы-ы?!

– Конечно, – кивнул Картал. – Беги, дитя, да благословит тебя Аллах.

Получив разрешение, Тургай тут же сорвался с места. Картал с легкой усмешкой смотрел ему вслед. Беспокоиться пока было не о чем: в той стороне Доган и дядя Эфраим, они побеспокоятся о своевольном и беспечном шахзаде. А путь самого Картала на сей раз лежал в другую сторону.

Сердце привычно пропустило такт, и Картал оглянулся. Как он и предполагал, Кёсем-султан стояла у начала тропинки и разглядывала его с ироничной улыбкой. Рядом переминалась с ноги на ногу одна из ее маленьких гёзде: Кёсем почти всегда брала кого-нибудь из них с собой на прогулку.

Будущая валиде должна быть вне всяких подозрений, Картал это осознавал. А потому, низко поклонившись и прижав руку к сердцу, поспешил убраться с пути любимой женщины.

Только взглядами встретились – как поцеловались…

За кустами жасмина надрывался евнух, отчаявшийся догнать неугомонного шахзаде и его шустрого приятеля.