Украденная невинность - Кэт Мартин Страница 12

Однако ее поддерживала гордость от того, сколь многого удалось достичь, и сознание, что от нее зависит счастье по крайней мере нескольких людей. У нее были… нет, у нее есть дела поинтереснее, чем слезы из-за напыщенного индюка лорда Стрикланда!

Снаружи начинало светать, первые солнечные лучи с трудом пробивались сквозь туман, и в доме было сумрачно. На столике у парадной двери лежала газета «Морнинг стар» (как обычно, вчерашняя, так как путь от Лондона не близок для почтового дилижанса). Джессика взяла ее и пошла на кухню, на ходу просматривая заголовки. В просторном помещении уже бурлила жизнь. На восьмиконфорочной плите стояла большая кастрюля, из духовки веяло ароматом выпекающихся булочек. Этот восхитительный запах, по обыкновению, напомнил Джессике, какое счастье — не беспокоиться о хлебе насущном. Когда-то она просыпалась голодная, с бурчанием в животе, без надежды в ближайшее время наполнить его.

Она окликнула миссис Такер, кухарку, и пожелала ей доброго утра, перекинулась парой слов с двумя помощницами, Нэн и Шарлоттой, которые разделывали овощи и мясо для обеденных блюд. Потом, опустив взгляд на газетную страницу, направилась к столу. «Французские войска высадились в Индии». «Генерал Ньюджент утверждает, что Ямайке не грозит вторжение французов».

Совершенно погруженная в чтение одной из статей, Джессика наткнулась на скамью. Чтобы ненароком не упасть, она сочла за лучшее остановиться.

— Вижу, мисс Фокс, вас живо интересуют события, происходящие в мире, — послышался голос капитана с другой стороны грубо сколоченного стола.

Джессика рывком вскинула голову.

— Что вы здесь делаете? Весь дом еще спит.

Сердце дало крен, а потом бешено застучало, как только в памяти всплыли слова, подслушанные накануне вечером. Сама того не замечая, девушка вздернула подбородок.

От капитана не ускользнула ее явная бледность. Несколько мгновений казалось, что он собирается сказать что-то выходящее за рамки легкого разговора, но потом он снова замкнулся.

— Не хотелось бы вас разочаровывать, но я обычно поднимаюсь с рассветом. Вопрос скорее стоит иначе: что здесь делаете вы? Сомневаюсь, чтобы отец заставлял вас выполнять работу по кухне.

— Вы правы.

Джессика украдкой бросила виноватый взгляд на газету, которую вес еще держала в руках. Подобное чтение считалось неподходящим для леди. Правила хорошего тона предписывали женскому полу читать исключительно женский журнал, который Джессика находила нестерпимо скучным. Она с вызовом приподняла подбородок еще выше.

— Сказать по правде, папа Реджи не одобряет слишком тесного общения с прислугой, но я не собираюсь нагружать этих людей лишней работой только потому, что мне заблагорассудилось подняться раньше остальных.

— Забота о ближнем? Что ж, я вас понимаю. Я и сам настроен подобным образом. Раз уж мы здесь с одной и той же целью, не присоединитесь ли вы ко мне?

Джессика заметила, что газета слегка задрожала в руке, и сильнее стиснула ее. Девушке не хотелось присоединяться к капитану. После всего сказанного о ней вчера вечером ее бы устроило вообще никогда больше его не видеть. Однако Мэттью не знал, что Джессика подслушивала. Не лучше ли притвориться, что ничего не случилось, что все между ними остается по-прежнему, и вести себя так, словно она — подопечная маркиза, а капитан — его сын, и ничего больше?

Вести себя так, словно жестокие слова не впились ей в сердце, как отравленная стрела.

Несколько мгновений Джессика молча смотрела в лицо человека, которого когда-то знала как молодого хозяина Ситон-Мэнора. Теперь это было совсем взрослое лицо, по-мужски красивое, без малейших следов изнеженности. Девушка успела заметить и то, как чисто выбриты четко очерченные скулы и сильный подбородок, и то, что в первых солнечных лучах выгоревшие кончики волос отливают золотом. Он был привлекателен и в юности, Мэттью Ситон, но годы придали его внешности мужественность и еще что-то, что хотелось назвать основательностью. Его внимательный, пытливый взгляд заставлял предполагать глубину натуры, способность видеть и понимать много больше, чем обычно свойственно людям, и это еще сильнее влекло ее к нему. Даже короткий вороватый взгляд, брошенный Джессикой, заставил ее сердце стесниться.

И разумеется, она ответила резче, чем следовало.

— Боюсь, ничего не получится, потому что на сегодня мое время уже расписано. Все, что я могу себе позволить, — это съесть булочку, да и то наспех.

— Означает ли это, мисс Фокс, что вы снова собрались на прогулку верхом… вроде вчерашней? Если я угадал, то советую держаться проезжих дорог. Совершенно очевидно, что кто-то из вас — вы или кобыла — не переживет второй такой переделки.

— Уверяю, милорд, обычно мне не свойственны прогулки ни в таком виде, ни на такой скорости, — заверила девушка с излишней поспешностью, чувствуя, что кровь предательски бросилась в лицо.

На лице Мэттью появилось скептическое выражение, и Джессика отказалась от попытки исправить впечатление, произведенное вчерашним происшествием: не объяснять же, что она унеслась из Белмор-Холла как угорелая, чтобы прийти на помощь подруге. Разумеется, последуют расспросы, и уж тогда неминуемо всплывет правда. Чопорный лорд Стрикланд вряд ли одобрит то, что незамужняя девушка присутствовала и помогала при родах.

Джессика решилась бросить еще один взгляд из-под ресниц. Оказывается, капитан внимательно (пожалуй, даже бесцеремонно) ее рассматривал. С выражением, ей непонятным, он лениво скользил сверху вниз по лицу и шее, остановился на груди и помедлил там. Все как будто стало невесомым и огненным внутри ее, и краска в очередной раз вернулась на бледные от бессонницы щеки.

Только когда капитан посмотрел на хлопочущую у плиты (кухарку, Джессика опомнилась, заметив, что Мэттью одет для верховой прогулки: в свободную белую рубашку, очень узкие черные лосины и сапоги, уже знакомые ей со времени злополучной вчерашней встречи. Недавно вымытые волосы все еще были влажными и от этого казались темнее, но и теперь лицо выглядело сильно загоревшим, почти бронзовым от загара.

Подошла кухарка с подносом, содержимое которого ясно говорило о том, что по утрам капитан Ситон не страдает отсутствием аппетита: помимо свежеиспеченных булочек и чая, стояла тарелка с ломтиками холодной телятины.

— Спасибо, миссис Такер, — тепло произнес Мэттью.

— До чего ж хорошо снова повидать вас, капитан! — воскликнула кухарка, всплеснув руками. — Не больно вы растолстели на королевской службе. Ох, не мешает мне хорошенько вас подкормить!

Он ответил улыбкой и устроил добродушный маленький спектакль из дегустации свежей булочки: откусил почти половину, прожевал, возведя глаза к небу, проглотил и чмокнул по очереди кончик каждого пальца.

— Ах, миссис Такер! Будь я проклят, если вы не лучшая кухарка на этой части суши.

Крепкая полная ирландка с красными щеками, неутомимая в работе и бойкая на язык, расплылась от удовольствия и издала смешок, похожий на кудахтанье наседки.