Замужество Изабель - Шейла О'Фланаган Страница 114

Продавщица меня узнала. Мы поговорили о том, что самой шить себе платья гораздо практичнее.

– Может быть, хотите что-нибудь примерить?

– Нет. Мне просто хочется проникнуться духом этих вещей.

Она не возражала.

Потом как-то невзначай я спросила, продано ли то платье, которое мне так понравилось в прошлый раз.

– О нет! – засмеялась продавщица. – У нас их четыре на складе.

– Хотелось бы взглянуть…

И вот я снова стояла перед зеркалом в том самом платье и рассматривала себя со всех сторон. Какое фантастическое зрелище!

Но мне не нужны никакие фантастические платья, чтобы выходить замуж за Тима. Я уже сшила себе когда-то одно такое чудо портновского искусства, и что из этого вышло? Мои пальцы до сих пор помнили пришивание к нему четырехсот двадцати жемчужинок. Глупо было в порыве чувств уничтожать такое замечательное платье.

– К нему очень хорошо подойдет вот это, – сказала продавщица, подавая мне головной убор с вуалью. – Вот так очень хорошо.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Вид у меня действительно был потрясающий. Ничего глупого, или пошлого, или напыщенного – словно так оно и должно быть.

– Когда свадьба? – спросила продавщица.

– В конце января.

– В конце января, а у вас еще нет платья? – с ужасом воскликнула она. – Вы уверены, что успеете сшить себе что-нибудь достойное?

– Главное, чтобы мужчина был достойный, – рассудительно ответила я.

Переодевшись в свою обычную одежду, я снова превратилась из Изабель Каваны, неземной красавицы, в Изабель Кавану, женщину с неуправляемыми волосами.

– Сколько стоит? – спросила я продавщицу.

Она сказала, и я постаралась устоять на ногах. Цена платья была почти такой же, как цена нашего недельного свадебного путешествия. Потратить на платье такие деньги – это все равно что пустить их на ветер.

– Я могу сделать вам скидку десять процентов, – сказала продавщица.

– Это в корне меняет дело, – улыбнулась я. Интересно, когда гости придут на свадьбу, какую Изабель Кавану они захотят увидеть? Порхающую от счастья, что ее наконец взяли замуж, как Жюли? Или рассудительную персону в строгом белом платье с жакетиком? Но если я выберу рассудительность, то не решат ли они, что я рассудительна исключительно потому, что уже раз побывала в переделке? И вообще, неужели меня так волнует, что думают обо мне другие?

Продавщица молча за мной наблюдала.

– Платье очаровательное, – наконец сказала я.

– И на вас сидит превосходно, – поддакнула она.

– Вам по службе положено произносить такие слова, не правда ли?

– Ничуть. Если бы вы выглядели в нем, как слон в пелеринке, я бы придумала что-нибудь другое.

Упакованное платье заняло все заднее сиденье в машине. Просто настоящая гора белой пены.

В восемь часов вечера зазвонил телефон. Ян подпрыгнул, но спрашивали меня.

– Испания на проводе, – сообщил он.

У меня защемило сердце. Но звонила Барбара. Мы заговорили о свадьбе.

– Все нормально, – доложила я. – Только меня замучили все эти приготовления. Если честно, то я ими уже сыта по горло.

– Бедняжка, – притворно посочувствовала Барбара. – У меня просто сердце разрывается, когда я думаю о тебе!

– Заткнись! – подыграла ей я. – Лучше расскажи, как у тебя дела?

– Работы много. Мы набрали дополнительный курс. Теперь приходится работать два вечера в неделю.

– Как там погода?

– В этом году ничего. Снег растаял очень рано. А у вас?

– Туманно, как всегда.

– Хотела бы вернуться в Испанию?

– Ничуть. Мой жених здесь.

– Ах, нежная влюбленная парочка! – поддразнила она меня.

– От такой и слышу! Как там Нико?

– Отлично.

– Он все еще играет на гитаре?

Она слегка запнулась.

– Не очень часто.

– Почему?

– У него новая работа.

– Новая работа, – словно эхо, повторила я. – Он никогда не говорил, что ищет другую работу.

– Она у него недавно, – сообщила Барбара. – Его перевербовали охотники за головами.

– Нико?! – Я не могла поверить собственным ушам.

– А почему бы и нет?

– Не может быть!

– Тем не менее. Он теперь гораздо серьезнее смотрит на жизнь.

– Очевидно, это твое влияние. – Я принужденно засмеялась.

– Надеюсь.

– Вы часто видитесь?

– Не очень. Он все время так занят!

– Что-то на него мало похоже. – Я никак не могла прийти в себя от удивления.

– Он очень изменился, – подтвердила Барбара. – Мне кажется, повзрослел, посерьезнел. Кстати, знаешь, по какому поводу я звоню? Я не смогу приехать к тебе на свадьбу, Изабель.

– Но почему, Барбара?

– Все как раз связано с Нико. Мы уезжаем в Севилью. Неожиданно.

Севилья. Он говорил мне когда-то, что мы вместе поедем в Севилью. Правда, этого так и не случилось.

– Какая жалость, – сказала я в трубку.

– Мне тоже очень жаль, Изабель, – сказала она. – Мне бы хотелось своими глазами удостовериться, что ты благополучно вышла замуж.

– Но Бриджет приедет?

– Да! Вместе с Томасом!

– Хорошо хоть Бриджет приедет, – задумчиво сказала я. – Вы для меня были такими хорошими подругами.

– О Изабель! – Голос ее внезапно стал очень искренним. – Спасибо, что ты так о нас думаешь.

На следующий день было шестое января. Праздник Кавалькады в Испании. Я вспомнила о детях Габриэлы, которые будут завтра искать в своих башмачках сладости, и на меня внезапно накатилась такая волна тоски по тому месту, которое никогда не было моим домом, что я едва не разрыдалась! Как хорошо они все ко мне относились! Как я по ним скучаю!

Перед моими глазами со всей беспощадной реальностью встала картина Барбары и Нико, которые уезжали в Севилью.

А я уезжала с Тимом в Венецию.

Мать попросила меня сделать для нее кое-какие покупки и вручила список длиной в километр. В супермаркете было полно народу, и я долго стояла в очереди в кассу.

Уже загрузив покупки в машину, я вдруг вспомнила, что забыла купить стиральный порошок. Он не был включен в список, и мать в спешке упомянула о нем только устно. Я снова вернулась в супермаркет. Какое глупейшее занятие тратить время в очереди ради одного несчастного пакета с порошком!