Найти свою звезду - Барбара Картленд Страница 11

Маркиз поджал губы. Он уже тщательно продумал состав своих будущих гостей и не имел ни малейшего желания в последний момент приглашать человека, который, возможно, плохо впишется в компанию, да к тому же просто навязан ему.

У него промелькнула мысль: а нельзя ли отговориться тем, что все каюты уже заняты и выполнить просьбу не представляется возможным? Однако странный огонек в глазах лорда Розбери заставил маркиза спросить:

— И кто же эта докучливая путешественница?

Да, маркиз не ошибся — на губах министра заиграла многозначительная улыбка, и он ответил:

— Это дама, которая едет к своему мужу в Калькутту… Леди Миллисент Карсон!

Маркиз издал короткий смешок.

Он понимал, что министр иностранных дел специально обставил свою просьбу такой загадочностью, ибо для него наверняка не было секретом, что леди Миллисент Карсон хорошо знакома маркизу.

Более того — почти целый год она преследовала его с завидной настойчивостью.

Однако потом ее мужа отправили с дипломатической миссией в Россию, леди Миллисент последовала за ним и, естественно, рассталась с маркизом. Недавно же она вновь вернулась в Англию.

Маркиз не скучал по ней — на это он был не способен. Тем не менее, узнав, что вскоре им опять предстоит увидеться, он не мог не предвкушать, как при первой возможности невинный флирт перерастет в более тесные отношения.

Маркиза не удивило, что леди Миллисент, узнав о его поездке в Сиам, проявила мудрость и не обратилась к нему напрямую, а передала свою просьбу через премьер-министра и министра иностранных дел.

Тонкий ход, без сомнения, и маркиз по достоинству оценил его. С иронической улыбкой он заметил:

— Вы прекрасно понимаете, Арчибальд, что я не могу не выполнить приказ властей предержащих, хотя и отданный в завуалированной форме!

Министр рассмеялся:

— Сознайтесь честно, Вивьен, ведь вы не откажете Миллисент в гостеприимстве, хотя по прибытии в Калькутту вас могут ожидать кое-какие сложности. Но, если не ошибаюсь, вам случалось выходить с честью и из более затруднительных ситуаций.

Маркиз, который не терпел никаких намеков на свой успех у прекрасного пола, нахмурился и сказал:

— Не имею ни малейшего представления, о чем вы толкуете. Как бы то ни было, я уверен, что на борту «Морской сирены» найдется каюта для леди Миллисент.

— Весьма подходящее название для яхты, — не без иронии заметил министр. — Благодарю вас за гостеприимство, Вивьен. Я уверен, что премьер-министр будет в восторге от вашего предложения.

— Моего предложения! — усмехнулся маркиз.

Больше он на эту тему не размышлял, и лишь дома, давая наставления своему секретарю по поводу неотложных дел на следующий день, маркиз задумался о том, не помешает ли присутствие леди Миллисент его увлечению леди Брэдуэлл.

Обе эти женщины были замечательно хороши собой — каждая в своем роде богиня — и при этом нимало не походили одна на другую.

Леди Миллисент была высокого роста, темноволосая и темноглазая. Блеск этих глаз, а также несколько вызывающая манера держаться и соблазнительные формы могли свести с ума любого мужчину.

Мнение маркиза о леди Брэдуэлл весьма походило на мнение Тарины. Для него эта дама олицетворяла изысканную женственность, столь мастерски запечатленную Фрагонаром в его романтической живописи. В то же время маркиза чрезвычайно интриговала та искушенность — не слишком обычная для такой молодой особы, — которую он привык приписывать только француженкам.

— Ясно одно, — признался маркиз самому себе, — скучать во время путешествия мне не придется, по крайней мере поначалу.

Более того, с появлением в числе гостей леди Миллисент их число становилось четным.

Помимо леди Брэдуэлл маркиз пригласил двух своих друзей, которых по справедливости считал добродушными и легкими в общении людьми и к которым испытывал искреннюю привязанность.

Леди Лорейн и ее муж не были богаты, и маркиз, любя их обоих, понимал, насколько они ценят его гостеприимство.

Вот почему ни в деревне, ни в Лондоне он почти никогда не устраивал вечеров, куда бы не были приглашены эти люди.

Знал маркиз и то, что Элспет Лорейн обладает счастливой способностью сгладить любую неловкость и, без сомнения, блестяще справится с ролью хозяйки.

Ее муж превосходно играл в бридж, был остроумным рассказчиком, умевшим позабавить своих слушателей, — словом, на взгляд маркиза, принадлежал именно к тому типу людей, общество которых он всегда ценил.

То же относилось и к Гарри Прествуду, неизменному спутнику маркиза, который значил в его жизни гораздо больше любого другого приятеля.

Гарри постоянно находился в стесненных денежных обстоятельствах, ибо его отец, восьмой баронет, уже в весьма преклонных годах неожиданно пристрастился к игре.

Это случилось после того, как баронет вследствие неудачного падения с лошади во время охоты оказался прикованным к постели.

— Когда мой отец умрет, — в отчаянии восклицал Гарри, обращаясь к маркизу, — будет чудом, если от всего наследства у меня останется хоть шиллинг! Так что было бы только справедливо, если бы он выдал его мне прямо сейчас, и дело с концом!

— Неужели ты не можешь удержать его от такой безрассудной игры? — спросил маркиз.

— Каким образом? — В голосе Гарри звучала безнадежность. — Каждую минуту он жалуется, что больше не может ездить верхом или покинуть инвалидное кресло, в котором с помощью слуг передвигается из спальни и обратно. А когда его одолевает скука, он ставит на самую медленную скаковую лошадь или вкладывает средства в сомнительные компании — словом, любым доступным способом растрачивает наше и без того далеко не баснословное состояние.

— А ты разговаривал с адвокатами?

— Они тоже ничего не могут с этим поделать. Пока отец жив, деньги принадлежат ему. Маш дом — который, кстати сказать, разваливается по частям, ибо денег на ремонт нет, — а также земля переходят ко мне по праву майората [3], при которой она переходит полностью к старшему из наследников), а вот деньги — это собственность отца!

Маркиз, искренне привязанный к Гарри, решил исследовать вопрос более подробно, прибегнув к услугам своих собственных адвокатов и, разумеется, не ставя в известность баронета.

То, что выяснили адвокаты маркиза, в точности соответствовало тому, что он уже слышал от Гарри.

Сэр Роджер, который и в самом деле имел право по собственному разумению потратить свое состояние, уже по уши увяз в долгах.

— Подумать только, он участвует в любой лотерее, о которой услышит, будь они трижды прокляты! — в отчаянии жаловался Гарри. — И, по-моему, ни разу не выиграл даже бутылки эля!