Возможность полюбить - Кэт Кэнтрелл Страница 11

– А вот эту часть дискуссии я ждал с особым нетерпением, – медленно проговорил он и приблизился к Алекс практически на расстояние поцелуя. – Я приму любое твое решение. Но предупреждаю: мне будет очень трудно держать свои руки подальше от тебя. Даже если у нас будут отдельные спальни.

– Серьезно? – пробормотала Алекс.

Ей было приятно его признание. Неужели Филипп считает ее настолько привлекательной? Что-то необыкновенное было в ощущении себя желанной женщиной, особенно таким мужчиной, как Филипп. Он окружал ее своим вниманием не только в постели, но и вне ее.

– Тебя это смущает?

Филипп мгновенно придвинулся к ней. Его горячие губы говорили о его желании красноречивее слов. Огонь проникал сквозь ее кожу к кончикам пальцев, разжигая ее изнутри. Он целовал ее властно, почти собственнически.

– Мне бы хотелось, чтобы у нас был настоящий брак. Во всех смыслах этого слова, – хрипло проговорил Филипп.

Алекс хотелось заполнить чем-то – или кем-то – пустоту в своей жизни, и, возможно, она нашла подходящего человека. Только она не могла отделаться от мысли, что откусила больше, чем могла проглотить.

– За исключением любви, – напомнила она.

– Именно. У меня уже была любовь, а я не верю во второй шанс.

Ей было трудно принять эту точку зрения. Иногда второй шанс – единственное, что связывает человека с жизнью. Не представься Алекс второй шанс, она не смогла бы начать все сначала после того, как своими руками практически разрушила свою жизнь.

– Тогда ты должен кое-что узнать до того, как ты примешь окончательное решение относительно нашей женитьбы. В конце концов, ты бы сам это выяснил, но я бы хотела, чтобы ты все узнал именно от меня. Когда мне было пятнадцать, меня арестовали и осудили за кражу. Я получила условный срок, но информация об этом есть в моей анкете. СМИ могут выкопать эту информацию, раз уж ты собираешься стать президентом. Я решила, что ты должен это знать.

Выражение лица Филиппа не изменилось.

– Это единственная запись в твоем личном деле?

– Да, – ответила Алекс, потому что это было единственное преступление, на котором она попалась, но не единственная противозаконная вещь, которую она совершила.

– Я немедленно подключу к этому вопросу своего пиар-менеджера. Мы можем обыграть это как юношескую неосмотрительность. Именно поэтому брак так важен и для тебя тоже. Если я могу это простить, значит, и весь мир сможет.

В его устах это звучало слишком легко. У нее было такое чувство, что он может отразить любой ее аргумент, пока она не смирится с неизбежным.

– Я так понимаю, особого выбора, выходить ли мне за тебя замуж, у меня все равно нет?

– Конечно есть, – усмехнулся он. – Дать тебе время, чтобы все обдумать?

– Что я должна подписать?

Филипп искренне рассмеялся:

– Давай доверим этот вопрос нашим юристам. А мы пока можем начать планировать свадьбу.

Сама мысль о свадьбе приводила ее в ужас. Другие девушки, наверное, мечтали о свадьбе, но не Алекс. Интересно, могут они просто сбежать от всей этой шумихи?

– Разве у тебя нет людей, которые могли бы спланировать свадьбу?

– Конечно, если ты этого хочешь, – улыбнулся Филипп. – Я обо все позабочусь. Просто выбери платье.

Слава богу! Не надо выбирать цветочные композиции, место проведения церемонии. Он старался облегчить ей жизнь, сделать ей приятное. Кажется, она нужна ему. А вот для чего – еще предстоит выяснить.

В церкви зазвучала музыка, обозначая начало церемонии. Взгляд Филиппа был прикован к тяжелым дубовым дверям старинной методистской церкви в северной части Далласа, прихожанами которой его родители были уже больше тридцати лет. Он не видел Алекс целую неделю и теперь, по какой-то странной причине, нервничал.

Этот брак заключается не по любви. Он не должен быть сентиментальным или эмоциональным. Это компромисс. Они с Алекс договорились быть партнерами, растить вместе ребенка, а для этого лучше всего быть женатыми. И она спокойно приняла тот факт, что он хотел остаться верным своей любви к Джине.

Он не должен нервничать! Но стоя у алтаря в ожидании невесты, Филипп не мог справиться со своим волнением.

Через пару мгновений Александра Мейер официально станет миссис Эджвуд. Мало того, что она станет его женой, через каких-то семь месяцев они станут родителями.

Двери распахнулись, и по церковному проходу торжественно прошла женщина в сиреневом платье. Доктор Харпер Ливингстон, гениальный создатель «формулы-47», нового продукта «Файра косметикс», благодаря которому он познакомился с Алекс. Вторая женщина, Тринити Форрестер, директор по маркетингу, вся словно состояла из острых углов – от угольно-черных прямых волос до туфель на высоких шпильках. Генеральный директор «Файра косметикс» Кассандра Клермонт плавно прошла следом. Ее взгляд был прикован к единственному мужчине – Гейджу Брэнсону, стоявшему по правую руку от Филиппа. Гейдж – единственный человек, которого Филипп мог попросить быть шафером, учитывая, что именно кузен познакомил его с Алекс.

А потом вошла Алекс, и сердце Филиппа пропустило несколько ударов.

Алекс выбрала для свадьбы белое платье, но благодаря минималистичному дизайну она вся словно сияла. Филипп не мог оторвать взгляда от ее прекрасного лица, слегка тронутого косметикой. Легкий макияж лишь усиливал естественную красоту женщины, которую он каким-то чудом уговорил выйти за него замуж.

Он до сих пор не знал, что именно перевесило чашу весов. Филипп осознал, что до этого самого момента не был до конца уверен, что Алекс не передумает. Он даже думать не хотел, какие последствия может повлечь за собой ее отказ. Ему нужна жена, которую вдвойне труднее будет найти после того, как пресса распнет его семейные ценности, в то время как мать его ребенка живет одна.

Пятьсот гостей, от вашингтонских чиновников до матери Алекс, наблюдали, как невеста плывет по церковному проходу. Она подошла к Филиппу, и он взял ее за руку. Она дрожала.

– Ты в порядке? – шепнул он. В одно мгновение все мысли о планах и кампаниях исчезли, он думал только об Алекс.

– Нет, – краска схлынула с ее лица, Алекс была белой, как ее подвенечное платье. – Ты очень рассердишься, если меня стошнит прямо на твой костюм?

Утренняя тошнота изводила Алекс, и это было одной из причин, по которой они не виделись целую неделю. Алекс слишком плохо себя чувствовала, чтобы лететь к нему в Вашингтон, а Филипп был слишком занят делами, чтобы освободить несколько дней для свадьбы.

– Ну, я предполагал, что наши клятвы будут выглядеть несколько иначе, – усмехнулся он, – но в данных обстоятельствах, думаю, сойдет и это.

– Перестань меня смешить, – улыбка тронула ее губы. – Я пытаюсь удержать в желудке два кусочка тоста, которые смогла проглотить за завтраком. Напомни еще раз, почему мы не могли сбежать?