Снежинки на твоих губах - Барбара Уоллес Страница 11

– Располагайтесь! Хотите выпить чего-нибудь холодного? Пиво? Вино? Травяной чай?

– У вас есть травяной чай?

– Не удивляйтесь. Я работаю в ресторанном бизнесе. Мы должны исполнять пожелания своих клиентов. – На самом деле травяной чай он приобрел в последнюю минуту, когда готовил ужин для инструкторши по йоге, думая, что она не употребляет кофеин.

Он нашел жестяную банку с чаем в дальнем углу кухонного шкафа. Банка немного запылилась, но не была распечатана: он и инструкторша по йоге до десерта так и не добрались.

– Чай называется «Марокканская мята»! – крикнул он. – Вы будете такой чай?

– С удовольствием, – ответила она. – Я люблю мяту.

– Видите? Я предвосхищаю пожелания своих гостей.

– Я выпью любой чай, кроме ромашкового.

Ее голос послышался неожиданно близко, поэтому Макс чуть не выронил чайник. Оглянувшись, он увидел, что Арианна прошла на территорию, отделяющую кухню от остального жилого пространства. Она сняла пальто и ботинки. Сейчас ее униформа выглядела как платье для коктейля, его черная блестящая ткань резко выделялась на фоне белого мрамора.

Макс понял, что не может оторвать от Арианны заинтересованного взгляда. Поэтому он отвернулся к кухонной плите.

– Плохие воспоминания? – спросил он, включая кухонную плиту. Арианна пила ромашковый чай в день собеседования, и ее тошнило.

– Мне больше не нравится этот запах. Мята меня успокаивает.

– Как скажете. Лично я предпочитаю хорошее холодное пиво. – Он достал бутылку пива из встроенного холодильника. – Вы не возражаете?

– Конечно нет.

Отлично. Потому что ему надо выпить.

Откупорив бутылку, Макс запрокинул голову, и холодная жидкость потекла ему в горло. Макс постепенно расслабился.

Отчасти ему было не по себе. Сегодня ему придется не раз напоминать себе, что не следует напиваться. Разговоры о Ширли и глупостях, на которые способны влюбленные, его доконали.

Вероятно, он зря сказал, что брак родителей Арианны закончился так же несчастливо, как и все остальные браки. Но он говорил правду, не так ли? Рано или поздно «настоящая любовь» подставит вам подножку. Если повезет, то партнер просто умрет и оставит вас в покое. Остальным придется терпеть друг друга по двадцать или двадцать пять лет до того, как сердечный приступ не отправит их в мир иной.

– По-моему, я поняла, отчего вы так оформили «Фокс-клуб», – сказала Арианна. Пока Макс размышлял о своем, она подошла к противоположной стене, где были развешаны винтажные киноафиши. Она нагнула длинную шею, чтобы прочесть название его любимого фильма: «Закажи ей убийство», снятого в 1940-х годах. Это было кино о роковой женщине-киллере, которая, словно кошка, полулежала в синем вечернем платье под названием фильма.

– Или вы из-за этого купили «Фокс-клуб»?

– Всего понемногу. Фильмы вдохновили на покупку клуба, а потом на выкуп кино-оригиналов. – Макс сделал еще один глоток. – Многие думали, что я сошел с ума, открывая этот клуб.

Ему говорили, что слишком рискованно открывать такое дорогое заведение во время экономического кризиса. И потом, кто захочет идти в ресторан, оформленный в стиле 1940-х годов?

– Я владел кучей баров, которые приносили мне доход. Многие доказывали мне, что лучше синица в руках, чем журавль в небе.

– Судя по всему, вы доказали их неправоту.

– Доказал. – Арианна не знала и половины истории Макса. Все прошедшие годы он работал в пивнушках и забегаловках, прежде чем наконец вырвался на свободу и стал самостоятельным. За независимость стоило бороться. Он улыбнулся, чувствуя себя довольным.

Тем временем Арианна снова стала разглядывать киноафиши, а Макс уставился на Y-образный вырез на спинке ее платья. Ему очень захотелось коснуться кончиком пальца каждого ее позвонка.

– Что заставило вас выбрать детективы? – поинтересовалась она.

– Не детективы, а фильмы-нуар.

– А есть разница?

– Конечно. Фильм-нуар – очень специфический вид детектива. Он намного мрачнее и циничнее. – Макс говорил с азартом. – И в них больше стиля.

– Вы изучали киноискусство?

– Мне трудно охарактеризовать одним словом то, что я изучал.

Его прервал резкий, высокий свист чайника. Выключив конфорку, Макс налил воду в кружку и направился в фойе.

– Когда я был ребенком, я часто ходил в библиотеку, располагавшуюся неподалеку. Там крутили старые фильмы каждую субботу после обеда. – Макс протянул Арианне кружку. Их пальцы соприкоснулись, и он снова почувствовал приятное тепло в животе. – Я ходил туда, чтобы просто там посидеть. – Он старался не смотреть на ее губы, когда она стала дуть на чай. – Вернее, моя мать старалась отправить меня туда.

– Зачем? Она пыталась заставить вас больше читать?

– Она хотела, чтобы я был подальше от дома. – Это была тщетная попытка оградить Макса от реальности. Он вздохнул. – Мой отец любил тишину в доме, поэтому лучше его было не тревожить.

Однако действия его матери ничего бы не изменили. Старик неизбежно взрывался, был Макс дома или нет.

– Простите.

– Все нормально. Я не хотел проводить с ним время. С ним никто не хотел общаться.

Никто, кроме матери Макса. Макс сделал еще глоток, чтобы не видеть жалости в глазах Арианны. Удивительно, что она вообще что-то сказала. Как правило, если гость спрашивал о киноафишах, Макс говорил только, что любит детективные фильмы. Он предпочитал не вспоминать свое прошлое, особенно негодяя-отца.

И все-таки сегодня он дважды заговорил о своем детстве. Интересно, что сказала бы Арианна, если бы узнала всю его историю? Если бы Макс рассказал, что, когда он приходил домой из кино, его мать притворялась, будто все нормально. В то время как Макс прекрасно видел ее спутавшиеся волосы и синяки под глазами. Будет ли Арианна смотреть на него так же светло, когда узнает, что он пришел из мира, такого же мрачного и жестокого, как любимые им фильмы?

Боясь покраснеть, Макс прошел в гостиную.

– В любом случае я пробирался в комнату, где крутили кино. Там я мог поспать, и никто из библиотекарей меня бы не потревожил. Однажды я не смог уснуть, поэтому смотрел фильм. Это было второсортное кино с перестрелками, но я смотрел и смотрел. С тех пор я уже не засыпал на киносеансе.

– И так вы стали поклонником фильмов такого жанра.

– Что я могу сказать? Такое кино меня увлекало.

Макс плюхнулся на диван, положил ноги на журнальный столик и опустил голову на мягкую кожаную подушку. Он вспомнил, что чувствовал, сидя в темноте, словно затерянный в мире тайн.

– Иногда мне становится любопытно, нравилось ли мне это кино по-настоящему, или я просто хотел забыться, смотря увлекательную историю чужой жизни. Кто знает, если бы мне показывали иностранные фильмы, я бы, возможно, открыл ресторан французской кухни.