Интриганка - Надежда Татару Страница 11

Даже просто дружба с божеством, если оно довольно вами, дает вам защиту и покровительство во всякой удаче, так что, желаю вам найти такого и облагодетельствовать, но непременно бескорыстно, иначе опять… – смотрите выше.

* * *

– Я хочу любить сейчас – сказала Мила… Она отодвинулась от Вари и уткнулась лицом в подушку.

– Но, ты и так – любишь… Разве нет? – Варя приехала навестить объявившихся Милу и Филиппа без своего мужа и остановилась в их доме. Смотритель маяка сейчас был на работе – его восстановили в должности, и отпуск зачли как само собой разумеющийся, даже объяснять ничего не пришлось. Удивительно, но все так происходило после возвращения пропавших, будто ничего особенного не произошло, и будто заранее существовала договоренность о том, что они уедут отдохнуть на несколько месяцев. С бессрочной датой возвращения. И всё. Только Варвара и Роман помнили, что не было никакой договоренности, и пребывали в полном недоумении от реакции окружающих, ведь сами они уже почти примирились с мыслью, что Мила и Филипп вляпались в мистическую переделку, из которой могут никогда не вернуться, ведь и с ними это тоже случилось… Вернее, они понимали, что с ними произошло нечто необычное, но, к сожалению, так ничего и не вспомнили.

После того, как Варвара с мужем вторично отправились к морю, тень не появилась, и не произошло ничего необычного, разве что чайки вели себя как-то странно – кружили очень низко над местом «х», исполняя своеобразный дивный танец из фигур высшего птичьего пилотажа – выстраиваясь в четкую форму, парили низко буквой Z, и не ограничивались привычным стилем полета, а останавливались в воздухе после каждой загогулины, зависая на несколько мгновений, причем, все сразу, а было не меньше тысячи, наверное. Представление длилось всего минут пять, но показалось вечностью, как обычно, когда случаются чудеса. А еще, после возвращения в родной город, к их дому, на протяжении приблизительно недели, в одно и то же время, к окошку прилетала сова, абсолютно белая, которая пристраивалась на подоконнике и всматривалась в пространство комнаты, будто навещающая старая знакомая, уставившись долгим немигающим взглядом, а утром, когда домашние подходили посмотреть – есть еще птица или нет, оказывалось, что – нет, хотя пару раз, проверяя из любопытства, убеждались – и в три, и в четыре утра сова еще была там.

И вот, Варя снова включилась в ситуацию. Ей не терпелось разузнать, что же на самом деле произошло, только ребята ничего вразумительного не отвечали, мол, просто уезжали отдохнуть и все.

Но, она не сдавалась. Тем более, что видела изменения в поведении Милы и Филиппа.

Еще недавно влюбленные и счастливые, ребята выглядели угрюмыми и не смотрели больше в глаза друг другу не отрываясь, как раньше. Не любовались, не нежились в страстной духовно-телесной прелюдии, наполняя волнующими флюидами и свой мир, и окружающий.

Они устало бросали взгляды на того, «кто находился рядом», и близко сталкивались лишь во время исполнения необходимых домашних дел.

«Ну, вот, я и дождалась!»– думала Варя, – «Наконец-то. Не прошло и три года! Они никогда не узнают, что мне пришлось пережить внутри, в голове, в сердце… Ах! Как бы я хотела, чтобы Филипп опять начал улыбаться! Богом клянусь – так и будет скоро».

Варвара ходила то за ним, то за Милой, заботясь и утешая, не выказывая отторгающего благородных гордецов, усердия. Им нравилась ее деликатность и простота в общении, и женщина все больше убеждалась – что идет верным курсом. Она готовила для пары вкуснейшие вегетарианские блюда, хотя, сама была плотоядной, но сейчас, при них, придерживалась их вкусов, и создавалось впечатление, что приехала любящая сестра, которая словно долгожданный бальзам на душу – вовремя и к месту. И… понеслось… Постепенно, Филипп все больше отдалялся от жены, «благо», у каждого была своя комната. Мила ушла в работу, впрочем, как и муж. А Варя навещала добычу на маяке каждый день, принося с собой веселье и вкусности…

– Хотя бы рассказал – где он провел ночь… – продолжала Мила, отвечая подруге. – Его не было ночью, ты в курсе? Он уже не в первый раз где-то шляется по ночам..

– А ты бы занялась собой, развеялась, сходила куда-нибудь. А то бледная и грустная совсем. Хочешь, составлю тебе компанию? Просто, бывают периоды затишья, спада в отношениях, и надо дать времени – наладить ход событий… Добавить энергии. А для этого – ее необходимо привлечь для начала. Как же наладить отношения, если ты не наслаждаешься жизнью? Мужчины сбегают от скучных, вялых женщин, ты же знаешь. Пофлиртуй с кем-нибудь. Вспомни – как это делается. Может, тогда и взбодришься. А там, и муж подоспеет. Мужчинам же нужно охотиться, чувствовать, что они завоеватели. А ты, видимо, настолько сдалась ему, что он утратил ощущение азарта победителя.

– Наверное, ты права, моя дорогая, – Мила воспрянула ненадолго духом от слов подруги, и этого было достаточно, чтобы начать играть. Но, не так, конечно, как говорила Варя – она никогда не могла ничего путного посоветовать, и особенно не способна была бы сейчас, после того, как муж пообщался с русалкой, а по-миловски, так, как может играть только она.. – Хорошо, подруга. Так я и сделаю. Начну флиртовать. Спасибо за наводку… Пойдем поедим… Ты же что-то опять особенное приготовила?

– Да. – Варя зарделась. Ей льстило, когда хвалили ее «женские» умения..

– А знаешь, пусть твоей стряпней лакомится сегодня Филипп, а я тебя приглашаю в мой любимый ресторан! Пойдем? – Мила шутливо, как джентльмен-кавалер приобняла подругу, и отвела к гардеробной. – Пожалуйста, дорогая, в случае надобности, вы можете воспользоваться моими припасами – и открыла дверь от склада женского оружия.

Весь вечер подруги отрывались в караоке, после того, как вкусно поужинали – в том же ресторане, этажом ниже, находился зал для любителей попеть, куда они и спустились, вдохновленные импульсом, требовавшего продолжения банкета.

Они попросили официантов перенести к ним еду и напитки, которые еще не были выпиты и доедены, плюс заказали фруктовую, из посолов и сырную тарелки, вооружились книгами с названиями песен и исполнителей, и начали подбирать репертуар.

Варя больше пела шансон, про любовь и разгульную жизнь, Мила же предпочитала классику рока – ей казалось, что ее голос больше подходит для таких песен, хотя, она с удовольствием бы исполнила что-нибудь, вроде: «Позови меня с собой», но боялась, что не хватит способностей. Она уже и забыла, что может исполнить любую песню, если захочет, пусть не очень складно, раз не своя, но не так уж и страшно бы получилось, как внушали опасения.

И все время, пока веселились, Мила обдумывала возможности построения своей жизни в дальнейшем, в которой не было больше места Филиппу и всему тому прекрасному, что она могла дать ему, если бы захотела: «Я останусь одна, и позволю случиться тому, на что он себя обрекает – Варе. В этом и будет моя месть. Пусть мне будет грустно, но не так как ему – живя совершенно с далеким для себя человеком. Да уж, бойтесь своих желаний – они ведь могут исполниться. Ты хотел Варю – ты ее и получишь.»

Как только были съедены последние влезавшие в женщин закуски и выпито то, что по силам, они отправились домой, и Мила, тайком от всех собрала чемоданы, заказала билет и уехала пораньше в аэропорт, чтобы точно ни с кем из домашних не столкнуться.