Красавица в Эдинбурге - Люсилла Эндрюс Страница 11

Доктор Линси отпер дверь.

— Я вынужден запирать ее. Этого требует моя страховая компания. Вы увидите, что двери лифта выходят в мой холл. Пожилой родственник, от которого я унаследовал дом, построил здесь лифт, так как любил жить наверху, но подъем по лестнице находил слишком затруднительным. — Лифт остановился. Он сразу же отпер входную дверь своей квартиры. — Я провожу вас вниз.

— Не утруждайтесь, прошу вас. Спасибо вам за все. Вы были необыкновенно добры.

— А вы по отношению к миссис Томпсон?

Мы посмотрели друг на друга, словно старые друзья, и оба забыли пожелать доброй ночи. Я быстро спустилась вниз и вошла в квартиру. Как Чарльз закрыл дверь, я не слышала.

В квартире никого не было. Горел только свет в холле. Там же на столике лежала записка, в которой говорилось, что звонила мисс Брюс и объяснила причину моей задержки. В десять тридцать, когда Робби вызвали на работу, вечеринка переместилась в квартиру Басси.

«Позвони, если захочешь присоединиться к нам, и Уилф заедет за тобой на машине. Если нет, пожалуйста, не закрывай дверь на цепочку.

Дж. и К.»

Я принесла записку, бутерброд и молоко в свою спальню, вынула чистую форму, завела будильник, а потом очень долго сидела на краю кровати, глядя на потолок.

Уилфу Хокинсу причиталось несколько отгулов, и он остался в Эдинбурге до воскресной ночи. Этот двадцатипятилетний крепыш, очень терпеливый, но не слабак, редко отводил взгляд от Джемми, и иногда, когда он говорил, его речь напоминала речь члена группы «Битлз». Уилф называл нас Кэт, Ал и Джем.

Мы с Катрионой по секрету сказали Джемми, что если он ей не нравится, то нам вполне подходит. Джемми передала это Уилфу в нашем присутствии.

— В самом деле? — Губы Уилфа медленно растянулись в улыбке. — В таком случае которая будет первой? Я не привередлив.

Вечеринка прошла хорошо. Девушки посвятили меня во все подробности, не требуя моего отчета взамен. Они слишком привыкли к смерти, чтобы проявлять нездоровое любопытство. И Джемми, и Катриона знали — если бы я хотела поговорить, то так бы и сделала. Я не хотела.

Визит Уилфа спутал наш распорядок выполнения домашних обязанностей. Вечером в понедельник Катриона и я вместе готовили ужин. В тот день она работала в женской консультации и видела Робби. Тот спрашивал обо мне.

— Думаю, он не особенно хорошо провел время на вечеринке без тебя, Аликс.

— Сандра сказала, он отлично повеселился!

Она разбила яйцо с элегантным неодобрением.

— Сандра — сплетница и смутьянка!

— Не стоит воспринимать ее так серьезно. — Я догадалась, в чем дело, так как свой человек — Басси — рассказал мне всю историю по телефону. — Она заигрывала с Робби? Что с того? Заигрывание — для нее рефлекс.

— Это не оправдание! Он был твоим парнем. А казалось, у нее больше гордости.

Гордость не та тема, которую мне хотелось развивать.

— Робби не моя собственность. Мы просто изредка встречаемся.

Катриона кинула в мою сторону довольно странный взгляд:

— В Глазго у него не было репутации человека, который просто изредка встречается. Может оказаться, что его намерения серьезнее, чем ты полагаешь.

— Уверена, это не так!

— Время покажет, — твердо произнесла она.

Так как время уже продемонстрировало нам, что под внешней мягкостью и потрясающей вежливостью Катрионы скрывался сильный и порой сводящий с ума своим упрямством характер, я не стала продолжать разговор. Даже если бы я спорила с ней всю ночь напролет, все равно бы проиграла. В любых спорах между нами тремя всегда побеждала Катриона. Если она уступала, как в случае с вечеринкой, то только потому, что хотела уступить.

Главная медсестра ждала у входной двери, когда я с сопровождавшей в этот день меня мисс Брюс вернулась к обеду.

— Только что звонили из родильного дома, мисс Брюс. Хорошо, если бы вы подъехали туда сейчас.

— Вы не подвезете меня, мисс Херст? Я пробуду там всего несколько минут, а пока будете ждать, вам, возможно, разрешат посмотреть на принятого вами малыша.

Молодая медсестра быстро провела меня по длинному, натертому до блеска коридору с бледно-розовыми стенами и потолком и остановилась возле окна отделения специального ухода за новорожденными.

— Александр Макрэ в палате для недоношенных. Пожалуйста, подождите здесь, я поговорю о вас с дежурной сестрой.

Я подошла ближе к окну. Две акушерки-практикантки, сидя в низких креслах, кормили из бутылочек малышей. Штатная акушерка, которая находилась рядом с весами, заметила меня и вышла.

— Вами кто-то уже занимается, сестра?

— Да, спасибо.

— Этот голос мне знаком… — Робби появился в дверях, а акушерка тем временем вернулась к весам. — Что ты здесь делаешь?

— Пришла посмотреть на младенца, которого приняла недавно. Сколько здесь твоих?

— Не больше половины. И только двоих зовут Роберт.

— Теряете хватку, доктор?

— Я и сам об этом думал. Мне не хватало тебя на вечеринке.

— Я не могла ничего сделать…

— Да, но ты могла позвонить и извиниться за то, что не пришла. Почему ты не сделала этого? — Робби казался очень недовольным. — Учитывая, что именно ты пригласила меня.

— Я должна была позвонить. Прости. Честно. Я забыла.

Он неохотно улыбнулся:

— Я действительно теряю хватку. Не просто покинут, а забыт. И что усугубляет положение — проклятой англичанкой.

— Ты страдаешь, Робби.

Он засунул руки в карманы своего длинного белого мягкого пиджака и ссутулился.

— А у тебя, — сказал Робби тихо, — самые красивые темно-голубые глаза из всех, что я когда-либо видел. Мужчина может с радостью утонуть в них. Ты знала?

По коридору к нам шла медсестра с маской и халатом, перекинутыми через руку, и я поспешила сменить тон на вежливо официальный.

— С миссис Макрэ все в порядке, — вступил в игру Робби, — но мы на всякий случай пока держим ее здесь. Уверен, она будет рада услышать, что мисс Херст навешала маленького Алекса.

— Полагаю, — отозвалась медсестра, — мисс Херст хочет, чтобы мы передали миссис Макрэ наилучшие пожелания.

— Да, пожалуйста, сестра. Спасибо.

Алекс Макрэ спал в своем инкубаторе. Он уже весил три фунта десять унций.

— Он выглядит замечательно, сестра. Как младенец, а не как красный, сморщенный хиппи.

— Вы его принимали? — Медсестра, занимающаяся недоношенными детьми, поглядела на меня поверх инкубатора. — Вы та самая девушка, которая пользуется корзинами для покупок? Надеюсь, вы не возражаете, если я скажу, — удивительно, что у вас все получилось.