Награда за риск - Лайза Эндрюс Страница 11

— А теперь, мисс, вам придется рассказать мне без утайки, кто вы такая, — почти прорычал Луис, захлопывая дверь спальни.

— Вы знаете, кто я. — Сердце у нее бешено колотилось, но она старалась не выказать своего страха. Луис уже не сдерживал себя.

— О да, я забыл. — Он саркастически возвысил голос. — Горничная, которая бегло говорит по-испански, читает Диккенса, разбирается в испанской живописи и литературе. Может быть, без такой подготовки не берут на работу в привилегированный отель?

— А вы так оторваны от жизни, что думаете, что грязную работу выполняют одни идиотки!

Он помрачнел и придвинулся к ней почти вплотную. Она машинально отвернулась, ожидая затрещины, но он одной рукой схватил ее за горло, а другой больно оттянул кожу на щеке.

— Полно держать меня за болвана, милая девочка! — прошипел он ей в лицо. — Женщина, которая изображает из себя девственницу, а сама валяется голая поверх покрывала и притворяется спящей в ожидании, когда я вернусь! Женщина, которая так соблазнительно извивается и постанывает при моих ласках, что мне стоит героических усилий не овладеть ею! Женщина, которая пользуется затянувшимся ожиданием в Хитроу, чтобы пополнить список своих клиентов! Я знаю, кто вы — вы самый изощренный тип puta!

Испанский эквивалент этого слова звучал не менее оскорбительно, нежели английский, и Эмма подняла руку, чтобы дать ему пощечину.

— Я презираю вас! — кричала она. — Вы отлично знаете, что у меня никого не было, и все-таки вы воспользовались моим сном, чтобы обойтись со мной, как с вот этой самой…

— Разгневанная невинность? — прорычал он и оттолкнул ее. Потом он бросился к столику, на котором стояла ее сумочка, и стал вытряхивать содержимое.

— Что вы делаете?

— Добываю информацию. — Он открыл ее паспорт. — Рамон сумеет узнать через три дня, а может быть, и завтра вечером все, что мне необходимо о вас знать.

— Все, что вам требуется, я бы выложила добровольно, если бы вы меня спросили. Но вам это было неинтересно. Потому что я для вас ничто. Прислуга, которую вы наняли…

— Да, зато теперь мне стало очень даже интересно. — С этими словами он сел в кресло.

— По существу я окончила университет, — начала Эмма. Мысли ее путались под прицелом его враждебного взгляда. — Мне надо было срочно погасить задолженность в банке, поэтому я устроилась работать в отеле. Я не могу существовать на одну стипендию. У меня нет никакой родни, только мама — она совсем неимущая. Вы явились как ответ на мои молитвы. Благодаря вам я могла бы погасить задолженность и заодно пройти практику в Испании, без которой нельзя получить диплом.

— Вы можете подтвердить хоть что-то из этого? — Он не проникся ни малейшим доверием к сказанному.

— Я не считаю это нужным, — проворчала Эмма. Собственно говоря, почему она должна чувствовать себя преступницей только потому, что действовала вопреки его ожиданиям?

— В таком случае я оставлю это у себя. — Он положил в карман ее паспорт. — В доме хранятся бесценные коллекции античных раритетов и живописи. Вы сами понимаете, что нам нельзя рисковать.

Эмма с презрением отвернулась. Ей хотелось надавать как следует по этой кичливой физиономии. Но только все равно нельзя выбить из человека его физиологические рефлексы. Пусть думает что ему заблагорассудится. И пусть благодарит судьбу, что она ему подвернулась.

Благодарит! Разве он хоть кому-то был благодарен в своей жизни? Она сгребла все, что он выкинул из ее сумочки, и разложила по своим местам. Видел бы он себя со стороны в тот момент, когда тряс эту сумку и прикарманивал ее паспорт!

— Вы всегда ведете себя как испорченный мальчишка, если что-то получается не по-вашему? — спросила она уже спокойно. — Или только с женщинами? Вы опоздали родиться, Луис. Во времена Франко вы были бы нужным человеком. А теперь женщины вышли из подчинения. И научились сами управлять.

— Успокоитесь вы наконец? — Искры гнева готовы были посыпаться из его глаз, но Эмма не думала успокаиваться.

— Очевидно, вы один из тех, кто голосовал против высшего образования для женщин. Но по-вашему не вышло. Не так уж мы безмозглы. Некоторые из нас, слава Богу, выучивают второй язык. — Она скользнула взглядом по кольцу на своем пальце. — И дорожат нравственными качествами своих избранников, а не только вытряхивают из них деньги.

— Замолчите! — Луис вскочил, как бешеный зверь, и замахнулся на нее. Она отпрянула и сильно ударилась головой о стену.

— Вы ничего обо мне не знаете, — шипел он, — и строите дикие предположения.

— Про горшок не скажешь, что он чайник, — парировала Эмма. — Так почему же вы так сникли, когда выяснилось, что я говорю по-испански? Потому что вы с Рамоном обсуждали меня в моем присутствии? Или потому, что получили не простушку горничную, как вы думали? Если бы вы были озабочены моей особой, я бы, конечно, все вам о себе рассказала. Но вы даже не спросили, как меня зовут. Вам нужна была бессловесная кукла, чтобы приодеть ее, и пусть дедушка полюбуется! Вам пришлось заплатить поддельной Аманде, потому что с настоящей ничего не получилось!

Он еще больше помрачнел.

— Так ты говоришь, меня тебе Бог послал? И как ты меня отблагодарила? Выведала все мои тайны, а потом решила выставить меня дураком перед дедушкой и его друзьями! Я не знаю, что у тебя на уме, и, во всяком случае, сказочке твоей я мало верю, но ты заслужила, чтобы тебе преподали добрый урок!

И он стал прижимать Эмму к стене, целуя ее при этом самым грубым образом. Он больно кусал нежную кожу ее губ, его крупный рот, казалось, готов был вобрать в себя все ее лицо. Эмма пыталась оттолкнуть его, но куда ей было справиться с его упрямством и физической силой. Она пыталась кричать, протестовать, но Луис лишь воспользовался этим, чтобы внедрить поглубже свой язык. Эмма ощутила вкус алкоголя и вспомнила, сколько он выпил в этот вечер. Как бы его остановить? Высвободив руку, она впилась ногтями ему в шею.