Снежное сердце - Людмила Толмачева Страница 11

– Вот, прошу вас. Выбирайте.

– Увы, ни одна вещь не подходит.

– Но… – обескураженная хозяйка бутика впервые за свою практику не нашла нужных слов.

– Здесь все серое и черное, а мне бы что-нибудь яркое. Оранжевое, например.

– Оран… Оранжевое?!

Чтобы вывести несчастную женщину из ступора, Дана торопливо пояснила:

– Понимаете, пригласили на бал-маскарад. Безусловно, рядиться в карнавальный костюм я не буду, но и белой вороной не хотелось бы выглядеть…

– А-а, поняла! – обрадовалась хозяйка и с таинственным видом убежала в подсобное помещение.

Через пять минут она вернулась с охапкой одежды такой радужной расцветки, что у Даны зарябило в глазах. Она мужественно вошла в примерочную и первым делом прикинула на себя короткий пиджак кораллового оттенка. Проворная продавщица подобрала к нему аксессуары: шарф, перчатки и даже широкополую шляпу из шоколадного велюра.

– По-моему, очень элегантно, – не совсем уверенно прокомментировала хозяйка.

– Супер! – безапелляционно заявила блондинка и добавила: – Трендово! Все просто лягут!

– Рядом обувной бутик, Дана Михайловна, – не давая передышки покупательнице, зачастила хозяйка. – Я видела там бесподобные замшевые туфли на скрытой платформе. Как раз под цвет шляпы.

– А может, все это слишком кричаще… – пошла на попятную Дана, но ее перебили жаркими аргументами о «европейском шике и неотразимости», и ей пришлось согласиться.

В комплект к пиджаку Дане всучили еще несколько вещей: пару блузок: розовую и цвета фуксии, белые брюки и узкую бордовую юбку.

Заполнив багажник покупками, она поехала на работу с чувством обновления. «Заявлюсь на презентацию, как новый пятак. Неотразимая в своем европейском шике», – посмеивалась она, испытывая при этом неясное беспокойство.

* * *

Анжела поправила прическу и критически оглядела себя в большом зеркале фойе.

Собственное отражение ей понравилось: высокая красавица в элегантном костюме из бронзовой парчи и супермодных ботильонах. Ни дать ни взять – Дженнифер Гарнер. Даже, местами стройнее.

Жаль, что этого никто должным образом не оценит. Эдуард уже весь в ожидании. Вон как зыркает по сторонам своими подслеповатыми глазками! Не дай бог, пропустит важный момент – явление народу главного украшения презентации, снежной королевы по имени Дана.

Фи! На что там смотреть? Фигура подростка – ущипнуть не за что. Вместо нормального платья опять напялит какой-нибудь сверхдорогой, но тусклый трэш, даже шарфик для разнообразия не накинет! И где только откапывает такое тряпье?

Ах, да! Как же она забыла? Тот костюмчик цвета линялых занавесок, кажется, приобретен в «Галерее Лафайет», о чем подруга не преминула похвастать.

Боже, сколько сил потрачено на ее эстетическое перевоспитание! Всю впустую! Это уже диагноз…

Мысли Анжелы резко оборвались, смешались, а глаза расширились в неподдельном изумлении – по лестнице спускалась Дана в совершенно немыслимом наряде: облегающий коралловый пиджак с баской, фиолетово-бордовая юбка-карандаш и свекольного оттенка шифоновый шарф в бирюзовых и бежевых разводах.

Шум в фойе затих. Взгляды гостей устремились на «главное украшение презентации».

Первым опомнился Эдуард. Не взирая на солидный вес и возраст, он резво кинулся к Дане, галантно поцеловал ручку и рассыпался в дифирамбах. Она улыбалась, стараясь скрыть неловкость.

Анжела даже скрипнула зубами – до чего органично выглядела подруга в новом образе! А легкое смущение, с каким она принимала комплименты, делало ее моложе и еще привлекательней.

Поблагодарив Эдуарда, Дана обратилась к гостям с приглашением подняться на второй этаж, в «сиреневый» зал, где все было готово к открытию выставки.

Сдержанно переговариваясь, гости заполняли зал, дизайн которого был решен в нежно-лиловой гамме. Началось ознакомление с произведениями скульптора Рогожина. Сам автор принимал бесчисленные поздравления и выглядел именинником.

Ждали появления Преснина, чтобы начать презентацию. Взглянув в очередной раз на входную дверь, Дана почувствовала, как тело обожгло горячей волной.

В широком проеме двери стоял Арсений и озабоченно всматривался в снующих по залу людей. Вот его взгляд на секунду остановился на Дане и по инерции заскользил дальше, очевидно, ее колоритный костюм сбивал с толку, но через мгновение он вернулся обратно, и озабоченное выражение сменилось удивлением, удивление – восторгом.

Парень явно любовался ею. Казалось, еще немного, и восхищение, разлитое в его карих глазах, брызнет по залу золотым фейерверком.

Дана переполошилась. У столь откровенной сценки могли быть случайные свидетели. Не хватало, чтобы ее уличили в мезальянсе с этим мальчишкой! Круто повернувшись, она устремилась к группе людей, среди которых маячила долговязая фигура Мечникова.

– Виктор Ильич! – слегка запыхавшись, окликнула она художника. – Извините, можно вас на минутку?

– Весь внимание, – пробасил он, сдержанно улыбнувшись.

– Я по поводу вашей выставки… – на ходу придумывала Дана.

– Да? Что-то поменялось?

– Нет… То есть да, немного… Мне тут пришла идея… Э-э… А что если изменить характер презентаций? Всем прискучила слащавость атмосферы, в которой автора расхваливают до небес. Гораздо интереснее, когда разговор, так сказать… М-м… Обострен спором, разными точками зрения… Другими словами, нужна дискуссия, полемика! Как вы думаете?

– И вы решили разругать Мечникова? Для почина, так сказать, – снова улыбнулся художник, однако его синие глаза оставались серьезны.

– Нет, что вы! Зачем ругать? Здоровая критика всегда хороший стимул… Для формирования свежего взгляда… На привычное, ставшее рутиной… Ну вы понимаете меня?

– Понимаю. Видимо, той «нездоровой» критики, что обрушилась на меня в прошлом году, вам мало. Что ж, не хочу навязываться. Если мои картины вам кажутся рутиной, стоит подумать о другой территории для выставки. Извините, спешу откланяться. Жена из отпуска прилетает, надо встретить. Всех благ!

С натянутой улыбкой Дана смотрела вслед уходящему Мечникову, испытывая чувство стыда. Словно ее, пьяную и голую, заставили танцевать на площади при всем честном народе.

– Дана! – низкий голос Анжелы не сразу проник в ее сознание.

– А? – Дана с трудом сфокусировала взгляд на подруге.

– Потрясающе выглядишь! – рот Анжелы змеился в плохо скрытой завистливой улыбке. – Что на тебя нашло, снегурочка ты наша?! Откуда эти южные мотивы?

– Южные? – не поняла Дана. – Ты о чем?

– О твоем прикиде. Консультировалась у новомодного стилиста? Не откроешь секрет, что за птица?

– Птица? Феникс, разумеется. Пришли другие времена, подруга! Снегурочка растаяла. Трансформировалась в знойную искусительницу. Усекла?