Незабываемое лето - Кенди Шеперд Страница 11

– Но… в основном из-за меня.

Он сказал это так тихо, что Сэнди едва разобрала слова за шумом дождя.

– Из-за тебя? Не понимаю.

– Потому что все изменилось, Сэнди. Изменился не только город.

Он говорит слишком спокойно. Слишком размеренно. Сэнди чувствовала, что он борется сам с собой.

Бен отвернулся к окну и смотрел вдаль, в сторону залива.

– Кейт ведь все тебе рассказала о пожаре, в котором погибли Джоди и мой сын Лайам.

– Нет. – Сэнди испугалась того, что может услышать. Колени у нее затряслись, и она оперлась о прилавок.

Бен повернулся к ней:

– Он был совсем крохой, Сэнди. Ему еще не исполнилось и года. Я не смог их спасти. Я находился в пожарной команде волонтеров и тушил пожар в другом месте. От долгой засухи горело все. Мы считали, что Дольфин-Бэй вне опасности, но переменился ветер, и загорелись те большие эвкалипты около пансиона. А затем дом. Постояльцы выбежали. Но… но не… – Слова замерли у него на губах, и он опустил голову.

– Не надо, – прошептала Сэнди, в ужасе от того, что заставила его пережить те страшные минуты. Она подняла руку, чтобы остановить его, а может, чтобы коснуться. Но рука ее опустилась. – Не надо больше ничего мне говорить.

У Бена на щеках блестели крупные капли дождя, похожие на слезы. Сэнди едва удержалась, чтобы не смахнуть их.

Но он только что сказал, что не хочет, чтобы она была здесь, в городе.

Бен поднял голову и уныло посмотрел на нее:

– Я потерял все в тот день. Мне нечего предложить тебе.

Сэнди посмотрела ему на руки. Эти шрамы… Она представила, как он отчаянно пытался добраться до жены и ребенка в горящем пансионе. Она понимала, что у него еще есть шрамы, которых не видно. Худшие, чем те, что на виду.

– Бен, я ничего у тебя не прошу. Можно ведь просто быть друзьями.

Он перевел на нее полный боли взгляд.

– Друзья? Как можно быть просто друзьями с кем-то, кого когда-то любил? – вырвалось у него.

Сэнди машинально взяла с прилавка книжку в блестящей обложке и, не глядя на название, положила обратно. Повернувшись к Бену, она нашла в себе силы спросить:

– Это действительно была любовь? Мы же были детьми.

– Для меня – да, – серьезно ответил Бен. – Я очень тяжело переживал, когда ты так и не ответила на мои письма, ни разу не позвонила.

– А я тяжело переживала, когда ты не написал мне, как обещал, – вымолвила она, вспомнив все так ясно, словно это было вчера. Да, для нее это тоже была любовь.

Но где-то в глубине души еле слышный голос зашептал, что, возможно, она оправилась от своей страсти быстрее, чем Бен. Она никогда его не забывала, но со временем мысли о первой серьезной влюбленности начали отходить на задний план. Иногда ей казалось, что Бен и время, проведенное с ним в Дольфин-Бэй, ей приснились.

Они оба заговорили одновременно:

– Почему…

– Почему…

И ответили тоже разом:

– Мой отец…

– Твой отец…

У Сэнди вырвался нервный смешок.

– И моя мать тоже. – Повернувшись к выставке миниатюрных книг, она стала их перебирать. – Мама сказала мне, что не нужно бегать за тобой, раз ты явно не проявляешь интереса. Даже моя сестра Лиззи посоветовала поскорее прийти в себя и жить дальше.

– Мой отец сказал мне то же самое в отношении тебя. Говорил, что у тебя своя жизнь в Сиднее. Что ты и думать обо мне забыла. Что мы в любом случае слишком молоды. – Бен фыркнул: – «Слишком молоды». Они с матерью поженились, когда были всего на год старше, чем я был тогда.

Сэнди повернулась к нему:

– Я звонила в пансион. Ответил твой отец. А я была слишком робкой, чтобы поговорить с ним, хотя я подозревала, что он меня узнал. Он сказал, чтобы я больше не звонила.

– Он мне ничего не говорил.

Громкий стук собственного сердца отдавался у Сэнди в ушах. Этот стук даже не перекрыл дождь, барабанивший по крыше.

Неловкое молчание повисло между ними, пока наконец Сэнди не заговорила:

– Интересно, что случилось бы, если бы мы…

– Сэнди, не надо, – сказал Бен.

Он произнес это так категорично, что она от неожиданности шагнула назад и стукнулась бедром о край прилавка – резной плавник дельфина, – но боли не ощутила.

– Не надо мучить себя сомнениями и сожалениями, – продолжал он. – Помнишь, что ты сказала? Много воды утекло.

– Да… это было очень давно.

Сэнди не знала, что еще сказать. Не могла даже думать о тех «что, если», которые преследовали Бена после пожара, воскрешая в памяти боль от невыносимой потери, а она в это время всего лишь отгоняла от себя воспоминания о том, как здорово им было тогда, двенадцать лет назад.

Она была серьезной девочкой, во всем слушалась отца. Просто пуританка какая-то. Господи, она уже могла участвовать в выборах, но… всегда возвращалась домой до полуночи. Бен помог ей легче смотреть на все, даже быть безрассудной, рисковать. Она не один раз потихоньку убегала, чтобы увидеться с Беном после наступления темноты.

Какие же сладкие были их поцелуи. Он целовал ее при любой возможности, когда они оставались одни. Эти поцелуи будили в ней желания, о которых она и не подозревала.

Сэнди страшно жалела, что сказала «нет» и не пошла до конца в своих отношениях с Беном в то лето. Наверняка расстаться с девственностью в его объятиях стало бы незабываемым опытом.

Последний поцелуй она отлично помнила, хотя отец почти силой усадил ее в автомобиль. Этот поцелуй был полон неосуществленных желаний и потом вспоминался особенно остро. Могла ли она тогда предположить, что это последний поцелуй Бена?

Помнил ли он это тоже? Она пристально смотрела на его лицо, а он, кажется, погрузился в свои мрачные мысли.

Сэнди устало потерла лоб. Почему поцелуи Бена так неизгладимо отпечатались в ее памяти? Гормоны взыграли? Феромоны? Или это волшебство первой любви? А может, особая сила, исходящая только от Бена?

От Бена, который вырос в этого сильного, замкнутого, измученного мужчину, которого она больше не понимает.

Дождь продолжался и заглушал звуки машин, проезжавших за дверью книжного магазина. Казалось, что они находятся в замкнутом, только им одним принадлежащем мирке.

Бен наклонился к ней.

– Хорошо, что ты рассказала. Что писем моих ты не получила и что звонила мне, – хрипло произнес он. – Я никак не мог понять, почему же ты вот так просто исчезла после всего, что у нас было.

– А я не понимала, почему ты не захотел снова со мной общаться.

Сколько слез она пролила в подушку, какой покинутой себя чувствовала… Какой ужасно одинокой. Даже боль от предательства Джейсона не была настолько сильной.