Скажи "да" - Фиона Уокер Страница 11

Зои Голдсмит была старше своей сестры Пенни на несколько лет (на сколько именно, она никогда не уточняла) и когда-то считалась хорошей журналисткой. Долгое время она была замужем за одним из самых популярных дизайнеров Лондона. В восьмидесятых годах Зои являлась счастливой обладательницей великолепного дома в Гринвиче, вела колонку в воскресном издании, каждую неделю выдавала общественности новую журнальную статью, славилась утонченным стилем и имела двух красивых и воспитанных детей, на зависть друзьям, вытирающим сопли и варенье с рожиц своих вечно ревущих чад.

Почему ее идеальный мир разрушился, Зои держала в секрете. Таш знала только, что все произошло невероятно быстро: в одну неделю Зои потеряла и дом, и работу. Ей пришлось взять детей и на время, пока она не подыщет работу и не снимет в Лондоне какую-нибудь квартиру, перебраться к Пенни и Гасу.

С тех пор прошло семь лет. Зои с достоинством перенесла выпавшие на ее долю тяготы. Преодолевая черную полосу жизни, взялась за хозяйство, чтобы сестра могла спокойно ездить на соревнования, и, не надеясь на возвращение в журналистику, стала писать книги, не один год тщетно пытаясь привлечь к себе внимание, пока случайно не встретила старого друга, который как раз открывал свое издательство.

Издательство это специализировалось на дамских романах, быстро добилось успеха у читателей и приносило высокий доход. Зои, творившая под псевдонимом Сью Деним, стала самым читаемым автором. За спиной у нее было уже двадцать книг, и теперь она вполне могла себе позволить все, что долгие годы было за пределами ее возможностей: дом в Лондоне, блестящую светскую жизнь и частную школу для своих детей. Но всему этому Зои предпочла размеренное сельское житье в обществе Пенни и Гаса. По мнению Таш, была еще одна причина, по которой Зои не уезжала из Фосбурна: для Пенни и Гаса за это время она стала бесценна, без ее здравого смысла и умения вести дела Монкрифы могли разориться. Таш обожала Зои, и ей было грустно видеть, что в душе ее всегда улыбчивой подруги живет глубокая печаль, которую та не без успеха пытается скрыть.

– Можно мне сигарету? Я забыла свои дома.

Таш уселась за широкий стол и потянулась к ближайшей пачке.

– Бери. – Зои оторвалась от рождественских открыток и улыбнулась. – Это сигареты Руфуса. С тех пор как я нашла у него под окном целую кучу окурков, он перестал прятаться и начал курить в открытую. Я для него не авторитет.

Руфус, ее старший сын, семнадцатилетний светловолосый симпатяга, считал, что сигареты, спиртное и четыре подружки одновременно – как раз то, что надо в его возрасте.

Рядом с Зои примостилась ее собака породы далматин. Нервная и бесконечно преданная Энид ревновала хозяйку ко всем подряд.

– Мэтти и Салли встречали Рождество с вами? Ну и как у них настроение? – отстраненно спросила Зои.

– У Салли хорошее. – Таш разглядывала рабочий график, висящий на стене. Напротив имени Таш значился недельный отпуск. В это время года рабочих дней вообще мало, потому что почти никаких мероприятий, кроме охоты и местных соревнований, не планируется. Зато в мае напротив фамилий всех сотрудников появятся яркие отметки о предстоящих дежурствах.

– А у Мэтти? – Зои пыталась уговорить Энид поесть.

– Он злой как черт, – вздохнула Таш. – Думаю, они сейчас переживают финансовый кризис. Но в конце концов Найлу удалось его растормошить. Найл может рассмешить кого угодно.

Таш обнаружила наконец расписание на следующий год. Некоторые состязания были выделены красным, и это означало, что заявки на них уже подтверждены, а те, что только намечались, были вписаны карандашом. В этом году очень многие собирались принять участие в соревнованиях, но даже предварительная оплата ничего не гарантировала: в последний момент что-нибудь могло измениться. Поэтому следовало тщательно обдумать, каким состязаниям отдать предпочтение. Таш увидела, что Гас Монкриф включил ее в число участников крупнейших весенних соревнований в Бадминтоне. На лице девушки появилась счастливая улыбка.

Зои вертела погасшую спичку, задумчиво глядя на Таш, которую отлично понимала. И знала, что в груди у застенчивой и неловкой с виду подруги – пылкое сердечко, готовое разорваться в клочья во имя того, во что оно верит. И во имя того, кого оно полюбит.

Таш всегда старалась казаться незаметной. Но, вопреки желанию, она выделялась в любой компании. Чрезвычайно высокая, стройная девушка с огромными глазами неизменно привлекала внимание, возвышаясь над толпой в прямом смысле этого слова. Притягивала она к себе, однако, не только восхищенные взгляды. Немного сутулящаяся и зажатая, Таш не стремилась красиво и эффектно одеваться. Даже в праздники девушка предпочитала выходному наряду удобный поношенный свитер. Но тем прекрасней она становилась, когда, наперекор привычке, надевала что-то особенное. Так было и на этот раз.

Темная подводка подчеркивала ее янтарно-зеленые глаза; волосы, схваченные симпатичной заколкой, были убраны назад и открывали высокие скулы и длинную шею. Зои впервые видела подругу в платье. Короткое, шелковое и изящное, оно открывало длинные стройные ноги, к сожалению выставляя напоказ и стрелку на колготках.

– Что празднуем? – улыбнулась Зои. – Я думала, ты просто заскочила на чашечку кофе.

– Найл пригласил меня на обед в «Оливковую ветвь». – Теперь Таш разглядывала новую картину дочери Зои, приколотую на стене рядом с расписанием состязаний. – Чудесная работа! Индия рисует все лучше и лучше. – Таш снова повернулась к Зои. – Я надеялась застать Гаса и Пенни.

– Они вернутся с минуты на минуту: поехали затариться вином к новогодней вечеринке. Вы с Найлом придете?

– На вечеринку? Еще бы! – Таш прищурилась. – Попробуй только нас не пустить!

– Хьюго тоже будет. Вообще-то, мы ждали его сегодня: он делает зажигательной любую вечеринку.

– И опустошает добрую половину бутылок, – фыркнула Таш.

– Вы до сих пор не разговариваете? – Зои укоризненно покачала головой.

Таш медлила с ответом:

– Не знаю. Я не видела его после окончания сезона.

– М-м-м… – Зои внимательно смотрела на нее. – Гас говорит, что ты отказалась ездить вместе со всеми на охоту, потому что он был там и задирал тебя.

– Отчасти это так, – согласилась Таш. Но у нее были и другие причины для отказа. Несчастный случай, произошедший с ней в детстве на охоте, и неприязнь к этому жестокому зрелищу удерживали ее дома сильнее, чем участие в этом мероприятии Хьюго.

У Хьюго Бошомпа была своя конюшня недалеко от фермы Монкрифов. Пенни и Гас считались его старинными друзьями, и обе стороны всячески поддерживали друг друга: обменивались лошадьми, обращались за советом, помогали с транспортом и вообще выручали друг друга. Хьюго, у которого имелись частный доход и спонсорская поддержка, выигрывал от этого сотрудничества больше, чем Монкрифы: он покупал у них лучших лошадей, пользуясь тем, что соседи постоянно нуждались в деньгах на содержание фермы. В результате Хьюго вошел в пятерку лучших наездников страны и завоевал множество наград. У него была даже олимпийская медаль, которую он вместе с другими наградами вывесил перед туалетом для гостей, что, как полагала Таш, было дешевым пижонством.