Роковой коктейль - Шерил Дж. Андерсон Страница 11

— Дэвид вынес ее из зала примерно в десять.

Он многозначительно потянул носом и поморщился, будто от боли. Я затруднилась определить, было ли это редакторское замечание или хронический гайморит. Он уже опросил всех, и до его прибытия мы говорили с полицейским в форме, так что ему оставалось проверить, нет ли противоречий в наших показаниях. Но отсутствие противоречий влечет за собой одну проблему — отсутствие зацепок. Не от чего оттолкнуться, чтобы идти дальше.

— И больше вы ее не видели?

— Нет, мы старались развлекать гостей. Из вежливости.

— И вам это удалось?

— Ненадолго.

— И что потом?

— Гости разошлись, а мы поднялись в наши комнаты.

— Все?

— Кроме… — Я запнулась, подыскивая слово. Слуги? Прислуга? С этим понятием я не сталкивалась в повседневной жизни и не знала современного политкорректного термина. — Кроме персонала. Они занимались уборкой, когда мы уходили.

Он сделал пометку и еще сильнее прищурился, глядя в блокнот. Неужели что-то начинало проясняться, что-то привлекло его внимание? Или он просто забыл очки?

— А где мы сейчас?.. — спросил голос у него за спиной, и прищур детектива Майерсона превратился в гримасу боли.

— В самом начале, — ответил Майерсон нарочито приветливо, как говорю я, когда прошу младенца, сидящего за мной в самолете, перестать пинать ногами спинку моего кресла. Неужели передо мной специалист по особо тяжким преступлениям, не любящий убийств?

Или, может быть, он не любит свою коллегу? Обладательница голоса появилась из-за спины Майерсона — высокая, коротко стриженная блондинка с ледяными голубыми глазами. Их подчеркивали высокие скулы и выдающаяся нижняя челюсть. Она напоминала нордического ангела мести, готового разить огненным мечом и осуществлять правосудие повсюду, где сочтет нужным. На ней был простой черный костюм: юбка, в которой не опустишься на колени, чтобы собрать улики, и пиджак — такого покроя, что поверх пистолета его не застегнешь. Нитку серого оникса и лунных камней она засунула под серую шелковую блузку. Ее выдернули сюда с какой-то вечеринки, что отчасти объясняло и юбку, и неловкость Майерсона. В знак приветствия она тронула его за руку, но он, похоже, ничуть не обрадовался.

Она быстро убрала руку и протянула ее мне:

— Дарси Кук, уголовный розыск округа Саффолк.

Я пожала протянутую руку, пытаясь понять, что она за птица.

— Молли Форрестер, гражданский сектор Манхэттена.

Маска девы Валгаллы [13]на ее лице не сдвинулась ни на дюйм.

— Вы имели отношение к погибшей, миз Форрестер?

— Весьма отдаленное.

— Не могли бы вы пояснить?

— Подруга сестры жениха.

— И как вы понимаете то, что здесь произошло?

— Информацию вам скорее предоставит ваш коллега, — сказала я в свою и его защиту, пока детектив Майерсон уныло разглядывал свои записи. Очевидно, это была любимая тактика детектива Кук — я в танке, а кто не спрятался, я не виновата.

— Мне бы хотелось услышать вашу версию.

— Выкладывайте, миз Форрестер, — сказал детектив Майерсон, не отрывая глаз от своего блокнота.

Я прокрутила пленку назад, выделив основные моменты: вечеринка в честь помолвки; Лисбет в качестве живого бокала для шампанского; Дэвид выносит ее из зала… Дэвид приходит за нами.

— Он сказал, что обнаружил ее в бассейне. Он пытался делать искусственное дыхание, а потом позвонил по девять-один-один.

— Вы знаете, что он сказал, позвонив в службу спасения?

— Нет, — произнесла я нарочито медленно и отчетливо, проверяя ее реакцию. — Меня при этом не было.

— Он сказал, что ее убили. Вот почему мы здесь.

Легкий вздох разочарования вырвался у меня прежде, чем я сумела его сдержать. Мне не пришло в голову спросить у Дэвида, что он сказал по телефону. Меньше всего нам нужны опрометчивые заявления, вносящие сумбур. Значит, мне нужно тщательно обдумывать каждое свое слово. Я покачала головой:

— Это преувеличение.

— Почему вы так считаете?

— Он был расстроен и плохо соображал. Прибавьте сюда шампанское, и получите то, что он сказал.

— А что он сказал вам, когда поднялся наверх?

— Что он позвонил по девять-один-один.

— И все?

Детектив Майерсон наконец оторвал свои печальные карие глаза от блокнота. Он уже успел поговорить с Трисией и Кэссиди. А они не стали бы скрывать правды. Так что мне тоже не стоило. Несвоевременное вранье могло только навредить.

— Он сказал, что ее убили.

Детектив Кук сморщила нос, будто учуяв неприятный запах, принесенный бризом.

— По-вашему, это преувеличение?

— Да.

— Несмотря на то, что он повторил это дважды?

— Да.

— И никто из вас не спросил, почему он так говорит?

— Главное было пойти и посмотреть, действительно ли она мертва.

— Вы ему не поверили.

— Мы не хотели ему верить. Это разные вещи.

— Вы, кажется, злитесь, миз Форрестер.

— Как и вы, детектив Кук. И вы могли бы быстрее вернуться к своему другу или мужу, которого бросили где-то возле бара, если бы послушали, что вам скажет детектив Майерсон, и позволили нам перевести дух. Эта история и так отдает дерьмом, а еще вы зачем-то все усложняете.

Дорогая Молли!

Когда попадаешь в ситуацию, в которой очень хочется съездить собеседнику по роже, стоит ли дать волю рукам или лучше ограничиться словами? Как раз сейчас у меня такая ситуация. С уважением

Бешеный Язык.

Когда меня достают, я мысленно сочиняю письма в свою колонку. Это помогает мне отвлечься, дает возможность просчитать дальнейшие шаги. Напрасно я не сочинила такого письма, прежде чем открыть рот. И прежде чем открыть рот, мне стоило вспомнить, что она вооружена. Но дело в том, что рот я закрыла. Только потом. И стала ждать. У меня складывалось впечатление, что детектив Кук из тех, кто способен испортить мне жизнь. И не только мне. Потому что мы не дали ей повеселиться, как она рассчитывала. Единственное, что грело мне душу после моей выходки, — то, что детектив Майерсон снова уткнулся в свой блокнот, стараясь сдержать улыбку.

— Детективы? — донесся до нас спасительный клич медэксперта с другой стороны бассейна, где она стояла над телом Лисбет и махала рукой, подзывая их к себе.