Свидание с тенью - Жанна Боуман Страница 11

— И люди вновь возвращаются к книге?

— В том же процентном соотношении.

— Но «один фильм заменяет тысячу слов», помните?

Фло энергично запротестовала:

— Фильм не будит воображение так, как книга.

— Конечно, — кивнула Линн. — Мы читаем и представляем место действия, пользуясь при этом тем, что знаем сами, то есть создаем собственное представление о неизвестной нам местности.

— И даже вносим свои поправки, — добавила Кэти. — Писатель своими средствами рассказывает о месте действия, описывает персонажей. А читатель привносит множество деталей, благодаря которым повествование словно оживает. Хороший писатель подобен пианисту, играющему на клавишах наших чувств. Мы начинаем видеть, слышать, ощущать запах и вкус, разве что не чувствовать на ощупь все, что он предлагает нашему вниманию в своей книге.

Заговорили о тактильных ощущениях. Особо отметили мастерство китайских писателей. Те описывают их настолько подробно, что читатель начинает явственно чувствовать фактуру любого предмета — от пищи до комьев земли.

— В этом и заключается секрет их кухни, — заметил Сид. — В их пище присутствует контрастность фактуры, тогда как мы, американцы, предпочитаем есть протертые супы, заливное, овощные пюре и, наконец, сладкий крем.

Линн слушала и запоминала. Она всегда старалась запомнить все, что касалось писательской профессии и могло стать мерилом ее собственной работы.

Фло начала зевать, и атмосфера деловитости вечера нарушилась. Фло испытывала, как выразилась сама, «усталость последней страницы».

Кинг предложил Линн проводить ее домой. Она заметила взгляд, брошенный на него Фло, — вопрошающий и предупреждающий одновременно.

Девушка поблагодарила знаменитость:

— В этом нет необходимости. Кент, Кэти и Фло помогут мне справиться с любыми сугробами.

Линн позабавило, как торжественно с ней прощаются. Она почувствовала себя так, словно и впрямь покидает Озеро, хотя понимала: ей всего лишь дают понять, что никто из них не будет ей мешать.

Линн никогда не удавалось объяснить родным, что после их звонков она не может полностью сосредоточиться на работе. Прерваться даже ненадолго часто означало, что день для работы потерян, поскольку не удавалось поймать основную мысль или настроение рассказа.

Разговор об этом зашел на обратном пути.

— Творческий темперамент здесь совершенно ни при чем, — убежденно заявила Кэти. — Никому в голову не придет вламываться в офис и прерывать там работу.

— Или, — подхватила Фло, — предложить повару на минуточку отойти от наполовину взбитых для именинного торта яиц.

— Если б меня спросили, какие слова я считаю самыми печальными, — пробурчал Кент, — я бы выбрал «я только на минуточку». Эта «минуточка» может стоить мне целого дня работы. Но как объяснить это тем, кто сам не писал?

— И все-таки здесь кроется нечто странное, — заметила Линн. В это время компания подходила к ее домику. — Есть люди, которые приходят, разговаривают со мной или просто шатаются рядом, но это мне ничуть не мешает. Отчего это?

— Они не требуют от тебя полного внимания и не втягивают в споры. Большинство тех, кто тебя прерывает, чего-то хотят от тебя, пусть даже просто ответа на вопрос. Но при этом они требуют, чтобы ты отнеслась к ним с полным вниманием, — убежденно ответил Кент Тейбор.

Фло остановилась и зааплодировала.

Кент снисходительно улыбнулся, явно польщенный проявленными Фло и остальными чувствами. Стараясь сохранить невозмутимость и притушить гордость и радость, он произнес обыденным тоном:

— Завтра привезут твои дрова, Линн, так что не тревожься, если услышишь шум снаружи. Мы с Сидом сложим их. Нам обоим неплохо поразмяться.

— Разве Кинг не будет помогать? — спросила Фло.

— Завтра он открывает свое шале. К вечеру ожидается чинук [3], и дороги превратятся в сплошное месиво.

Чинук задул не на закате, а на рассвете. Проснувшись, Линн услышала мерный стук капели и беспрестанный гул деревьев. Выглянув в окно, она увидела, что ветер клонит стволы деревьев в восточную сторону.

«В такой день только и работать, — радостно подумала Линн. — Сейчас поставлю поднос с завтраком на кофейный столик, а рядом разложу свои бумаги. Так быстрее сосредоточусь на романе».

На словах все просто… но тут она почувствовала сквозняк и подумала, что нужно бы выяснить, откуда он взялся. Да и устранить причину не мешало. Ведь после первого похолодания предсказывали морозец посильнее.

«А еще нужно что-то делать с мясом, купленным позавчера, иначе я с головой уйду в работу и забуду о нем.

Обязательно нужно убрать кровать и занести в дом оставшиеся дрова, чтобы потом не тратить на это время.

И — поразительно! — сегодня отчетливо виден другой берег Озера. — Она пересчитала трубы, над которыми вился дымок. — Любопытно, кто где живет?

И где жилище самозванки Линн Дин? И вообще, не лучше ли сразу отнести в магазин письмо, чтобы его отослали на склад?

Н-да, я думаю о чем угодно, но только не о работе», — тяжело вздохнула девушка.

Линн оказалась перед выбором. Вот сколько причин со спокойной совестью не браться за работу. Выбирай любую. Тем более, что один день задержки ничего не изменит.

— Потом еще и еще один, — рассерженно произнесла она вслух. — В этом вся разница между теми, кто работает, и теми, кто бездельничает. Нет уж, я сяду работать, даже если и не смогу написать ни строчки.

Линн вспомнила вечер в гостинице и Роуму, которая совершенно серьезно утверждала:

— Я пишу только по вдохновению.

Фло тогда слегка толкнула Линн локтем:

— Посмотри на Кента. Он-то работает до седьмого пота.

Кент расслышал ее слова и пробурчал:

— Это один из способов добиться вдохновения. Будто сама не знаешь.

— Если б я только и делала, что ждала его прихода, давно бы уже стояла в очереди за бесплатным супом, — отозвалась Фло.

Решив, что у камина слишком жарко и она может задремать, Линн пересела за письменный стол Уоттса, невольно припомнив, как Фло работала над своим детективом.

Ее стол был придвинут к стене, на которой висела вычерченная писательницей таблица. В таблице перечислялись все персонажи: их имена, описание внешности, основные действия, а в иных случаях — целое генеалогическое древо.

Сбоку на столе лежало подробное изложение первых глав. Последние же главы были намечены очень приблизительно.

— Потому что, — объяснила Фло, — стоит мне только вдохнуть жизнь в героев книги, они тут же начинают действовать по-своему. Иногда я с ужасом замечаю, что мой герой превращается в убийцу.