Мой ангел-хранитель - Барбара Картленд Страница 11

Мариетта проснулась и не сразу поняла, где находится. Девушка увидела над головой огромный балдахин.

С радостным волнением она вспомнила, что приехала в замок.

С того момента, как Мариетта увидела громадную, с золотой резьбой кровать, в которой ей предстояло спать, она решила, что попала в сказку.

Правда, сама комната была в плохом состоянии. На полу не было ковра, по потолку шли большие трещины, но кровать была совершенно особенная.

Показывая детям, где они могут спать, месье Бове сказал:

— Мы благодарны судьбе, мадемуазель, что воры не смогли унести старинные кровати. Они просто оказались слишком большими и тяжелыми для них, но, к сожалению, некоторые матрасы не были закреплены, и потому их забрали.

Мариетта взглянула на смотрителя с некоторой тревогой. Она не представляла, что может быть неудобнее, чем спать без матраса.

Осмотрев несколько комнат, они нашли кровать, которая понравилась девушке.

— Эта кровать, — сообщил ей месье Бове, — одна из самых старых в замке, и резьба на ней, как мы полагаем, выполнена в шестнадцатом веке. Она, безусловно, является одной из самых величественных, и, к счастью, матрас остался на месте!

— Тогда она обязательно должна стать моей! — воскликнула пришедшая в восторг Мариетта. — Никогда еще не видела такой великолепной кровати, и будет просто чудесно, если я смогу на ней спать!

К счастью, в соседней смежной комнате оказалась еще одна кровать с матрасом. Она была не столь изысканно украшена, но удобна, и на ней могла спать Мейвис.

Девочка решила, что это будет корабль!

Она вскрикнула, радуясь, что очутилась в море и что Жако их корабль понравился. Жако был куклой Мейвис, с которой она не расставалась последние два года — тряпичный клоун порядком потерял форму и цвет оттого, что постоянно находился в детских руках. Тем не менее он по-прежнему оставался любимой игрушкой Мейвис, и девочка никогда не теряла его из виду.

«Если Жако одобряет кровать, — подумала Мариетта, — Мейвис, несомненно, будет сладко в ней спать».

Вот это было действительно важно.

Найти кровать для Руперта оказалось сложнее. Наконец они отыскали подходящую в комнате на другой стороне коридора, не слишком далеко от спален девочек.

Кровать была явно мужской, сделана из дуба и украшена резными белками и птицами. Руперт был доволен ею так же, как Мейвис своей.

Потом дети принялись разыскивать хоть какую-нибудь мебель для своих спален. Месье Бове уже рассказал им, что революционеры и воры вынесли все, что только можно было сдвинуть с места.

Они нашли два тяжелых комода и при помощи людей снизу затащили один в комнату Мариетты, а второй к Руперту.

Со стульями оказалось сложнее. Однако после приезда маркиза месье Бове нашел время и починил ножки у двух стульев, которые для воров оказались недостаточно хороши.

— Не знаю, как быть с коврами, мадемуазель, — сказал он, когда они осматривали комнату.

— Быть может, мы найдем что-то на чердаке, — предположила Мариетта. — Сейчас это не важно, потому что на улице тепло, но зимой пол будет слишком холодным для босых детских ног.

Месье Бове отметил, что девушка очень просто относится к неудобствам замка, и пообещал поискать в других комнатах еще какую-нибудь мебель, которая пригодилась бы детям.

Ему действительно удалось найти столик, который вполне мог сойти за туалетный, а также зеркало с большой трещиной, которое он закрепил на стене.

Мариетта выбралась из кровати; в окна лился солнечный свет.

Девушка подумала, что надо найти швею, которая сшила бы шторы для ее комнаты, а также для спален брата и сестры.

Мариетта не хотела, чтобы они просыпались слишком рано.

Солнечный свет был не единственной проблемой. Поскольку рамы окон растрескались, девушка подумала, что в сильный ветер или мороз может быть очень холодно, и твердо решила найти какие-нибудь шторы.

Мариетта оделась, хотя было еще очень рано, и зашла в комнату к Мейвис.

Девочка спала и выглядела очень милой с рассыпавшимися по подушке светлыми локонами. Темные ресницы почти касались бело-розовых щечек; рядом сидел верный Жако.

Пока Мариетта стояла, разглядывая их, Мейвис проснулась, вскрикнула от радости при виде сестры и протянула к ней руки.

Мариетта поцеловала ее и сказала:

— Раз уж ты проснулась, вставай, пойдем вниз, посмотрим, готов ли для нас завтрак.

— Я всю ночь спала на большом корабле, — сказала Мейвис. — Мы с Жако все плавали и плавали вокруг света.

— Что ж, хорошо, что вы вернулись, — заметила Мариетта, — и я думаю, что Жако так же голоден, как и ты.

Она помогла Мейвис одеться, и, взявшись за руки, они вышли из комнаты в широкий коридор.

Он был совершенно пуст, за исключением одного серебряного бра, да и то треснувшего, когда воры пытались отодрать его от стены при помощи какого-то острого инструмента. Оно не позволило вынести себя из замка.

Мариетта открыла дверь в комнату Руперта и увидела, что брат уже одет и выглядывает из окна.

— Я так и знала, что ты рано встанешь! — воскликнула девушка. — На что ты смотришь?

— На газоне дерутся два голубя, — ответил Руперт, — и мне стало интересно, кто победит.

— Спускайся завтракать, — предложила Мариетта, — а потом пойдем в сад и осмотрим то, что не успели вчера.

— Жако это понравится, — сказала Мейвис, когда они спускались по широкой лестнице.

Вечером они ужинали в комнате, которая находилась рядом со столовой, но была значительно меньше. Мариетта подумала, что в хорошие для замка времена это, наверное, была комната для завтраков.

В ней имелся грубо сколоченный стол, но всего один стул, и слуга, которого нанял месье Бове, принес доски, чтобы дети могли сесть.

— Нам придется купить несколько стульев, — решила Мариетта, — если в замке их больше не осталось.

Месье Мало, нанятый слуга, вошел в комнату, улыбаясь.

— Доброе утро, мадемуазели и месье, — весело поприветствовал он детей. — Я так и думал, что вы захотите позавтракать пораньше, и моя жена уже все для вас приготовила.

Он принес их завтрак в комнату.

Дети так проголодались, что только Мариетта заметила треснутые чашки, не подходящие к тарелкам, и выщербленные края у блюда с яйцами.