Люблю и ненавижу - Виктория Лайт Страница 11

– Сид, поезжай с Биллом домой, а я останусь здесь, с Ланой. Доктор говорит, что ей еще несколько дней надо полежать.

– Но она-то в порядке? – уточнил Сид.

– Точно не знаю. Есть какие-то осложнения, ей нужен полный покой.

– Послушай, тебе не кажется, что было бы лучше перевезти ее в другую больницу? – Сид тактично понизил голос, потому что они разговаривали в холле хантервильского госпиталя. – Если честно, здешний персонал не внушает мне доверия…

Джеймс поморщился. Он и сам видел, что это обычная больница с мебелью подозрительного качества и вряд ли новейшим оборудованием. Но сил на принятие решения у него уже не было. Пусть лучше все остается так, как есть. Тем более, что доктор Салливан говорит, что передвигать Лану сейчас было бы весьма нежелательно, а этот малый производит вполне достойное впечатление.

– Через несколько дней я заберу ее домой, – нехотя ответил Джеймс. – Не стоит трогать ее сейчас, может быть только хуже. Обычная больница не обязательно означает плохая, Сид.

Барнет кивнул головой. Почему-то он ощущал неловкость в обществе Джеймса. Слова соболезнования просились на язык, но что-то в лице друга останавливало его. Некстати Сид вспомнил и подробности скоропалительной женитьбы Джеймса. Кощунственным казалось предположение, что Джеймс должен испытывать облегчение оттого, что его жизненная проблема разрешилась таким способом. Сид не мог позволить себе думать так о лучшем друге. Но тем не менее эта мысль все чаще и чаще приходила в голову. Хотелось хлопнуть Джеймса по плечу и ободряюще сказать: «Не будем печалиться, приятель, все к лучшему. В будущем постарайся не совершать подобных ошибок».

– Хочешь, я останусь с тобой? – вместо этого предложил Сид. – Здесь и отелей-то приличных, наверное, нет. Посидим в баре, пивка выпьем…

– Спасибо, Сид, но не стоит, – Джеймс растянул губы в улыбке. – Я должен побыть один, понимаешь? Мне надо… подумать…

Сиду стало неловко. Он отвел глаза. Тяжело было видеть Джеймса в таком состоянии. Барнет всегда был уверен, что кто-кто, а Джеймс Дилан знает ответ на любой вопрос. Получается, что это не так…

– Хорошо, – решился Сид. – Я поеду. Должен же кто-то управлять компанией в твое отсутствие. Ты только звони мне, ладно?

Вопреки всем попыткам приободриться последний вопрос прозвучал весьма жалобно.

– Не волнуйся, дружище. – Джеймс ласково потрепал его по плечу. – Пойдем, я провожу тебя.

Сид и Билл уехали. Джеймс немного постоял на улице, глядя им вслед. Голова была на удивление легкая и пустая. Не думалось ни о чем. Ничего не ощущалось. Почти ничего. Но Джеймс чувствовал, что где-то в глубине его сердца зарождается бессмысленная, жестокая, но оттого не менее сладкая и желанная радость. Он всем сердцем желал ребенка, но совместная жизнь с Ланой была поистине невыносима… Когда она сообщила ему о том, что беременна, он был вынужден поступить как человек чести и сделать ей предложение, хотя все его естество яростно протестовало. Теперь он с чистой совестью может считать себя свободным. Никаких обязательств перед Ланой больше не существует.

Джеймс развернулся и медленно пошел обратно в больницу. Надо выяснить, где тут поблизости гостиница и где можно купить вещи первой необходимости. Ведь он сорвался с места абсолютно без ничего, только пластиковая карточка в кармане…

Карточка. Джеймс усмехнулся. Его вечная палочка-выручалочка. Если бы не его состояние, Лана вряд ли польстилась бы на него. Нет, он не сомневался в собственных достоинствах, но и не заблуждался насчет искренности чувств своей супруги. Ее феноменальная жадность была все это время для них постоянным камнем преткновения. Как часто Джеймс вспоминал слова матери о том, что она представляет себе его жену несколько иной! С какой радостью он признался бы Элизабет, что она оказалась права и он ужасно сожалеет о том, что поддался минутной слабости!

Но Джеймсу было уже тридцать восемь лет, и не так-то легко в этом возрасте утыкаться носом в материнские колени. Со всеми заботами приходится справляться самому.

Девушка в регистратуре весьма любезно рассказала ему обо всех гостиницах Хантервиля. Их было немного, и Джеймс остановил свой выбор на ближайшей. О комфорте ли ему сейчас думать? Переговорив еще раз с Салливаном, он со спокойным сердцем отправился устраиваться на ночлег. Свидание с Ланой было назначено на следующее утро, и Джеймс был уверен, что сумеет сыграть роль заботливого мужа.

По крайней мере до тех пор, пока Лана полностью не выздоровеет и не будет готова для решительного разговора.

В дверях больницы Джеймс налетел на невысокую темноволосую девушку в легком светлом платье. Она споткнулась и чуть не выронила большую сумку, но Дилан вовремя подхватил ее.

– Простите.

– Ничего страшного, – лучезарно улыбнулась девушка и, машинально поправив темную прядь, прошла мимо него.

Какая хорошенькая, отметил про себя Джеймс. Я уже начинаю реагировать на красивых женщин. Значит, еще не все потеряно…

Карен буквально влетела в холл.

– Джесси, я опять опоздала, – простонала она, обращаясь к коротко стриженной блондинке за стойкой регистратуры. – Второй раз за эту неделю. Меня, наверное, скоро уволят.

Карен явно шутила. Ее опоздание не превышало пятнадцати минут, а на такие вещи в хантервильском госпитале смотрели сквозь пальцы.

– Думаю, тебе не стоит волноваться по этому поводу. Доктор Салливан такого не допустит, – многозначительно произнесла Джессика.

Кровь прилила к лицу Карен. Оно и без того горело из-за весьма красноречивого взгляда, который на нее бросил незнакомец у входа. А уж любое упоминание об Эдуарде Салливане неизменно вызывало краску смущения на щеках девушки.