Сердцеедка на миллион долларов - Джанис Мейнард Страница 11

— Где вы познакомились?

— В колледже. Довольно обычная история любви. Я всегда знал, что буду архитектором. Дженни хотела стать педагогом. Потом преподавала испанский в школе, пока не заболела.

— Когда это было?

— Мы были женаты почти пять лет, жили в Далласе. Зимой она простудилась и все никак не могла выздороветь. Нас это не беспокоило. Но когда стало хуже, я заставил ее пойти к доктору. Новости оказались плохими. Четвертая стадия рака легких. Она никогда не курила, как, впрочем, и остальные члены ее семьи.

— Мне очень жаль, Остин.

Он покачал головой, даже сейчас чувствуя, как горе запускает в его душу свои щупальца.

— Мы прошли через два года ада. Дженни была рада, что мы не успели завести ребенка. Она не хотела, чтобы он остался сиротой.

— А ты? — Серые глаза Брук переполнились болью. — Может быть, ребенок стал бы для тебя утешением.

Он уставился на нее. Никто никогда не спрашивал его об этом. Ни Дженни. Ни Одра. Никто. Иногда такая мысль приходила ему в голову: хорошо бы иметь дочку, похожую на Дженни. Но потом у жены начался курс химиотерапии, и беременность стала невозможна.

— Ничего бы не получилось. Я не умею обращаться с детьми.

— Понимаю.

— В конце концов, Дженни была готова умереть, а я был готов отпустить ее. Невозможно было дальше переносить все это. Она боролась до последнего, борьба потеряла смысл. Когда это случилось, я несколько дней ничего не чувствовал. Все казалось нереальным. Ее похороны. У меня даже не оказалось дома, куда я мог бы вернуться.

— Что случилось с твоим домом?

— Когда болезнь Дженни достигла той стадии, что я уже не мог работать, так как необходимо было ухаживать за ней, мы продали все и переехали в Джоплин. Одра и я составили график ухода, привлекая также приходящих медсестер, а в самом конце — хоспис.

— Ты и твоя сестра очень близки.

— Она спасла мне жизнь, — просто пояснил он. — Я не знаю, что бы делал без нее. Потерял смысл жизни, не видел причин вставать с постели по утрам. Одра заставляла меня выходить в мир, даже когда я не хотел. Потом я постепенно начал брать подработки, переезжал с места на место без всякого плана.

— А как насчет твоей карьеры в Далласе?

— Прошло слишком много времени. Я не хотел туда возвращаться. А в Джоплине умерла Дженни, так что не хотел жить и там тоже.

— И сколько это продолжалось?

— Шесть лет. Жалкое зрелище, не правда ли?

Брук подвинулась ближе и положила руку ему на плечо.

— Нет. Не могу даже представить, как можно сильно любить кого‑то, а потом потерять.

Обхватив Брук за талию, Остин вдохнул аромат ее волос. Сегодня они пахли клубникой.

— Брук.

— Да?

— Я знаю, что ты чувствуешь жалость ко мне, но не хочу это использовать.

Отстранившись, она посмотрела на него. Ее волосы рассыпались по плечам, нежно‑золотые и мягкие, как шелк, серые глаза пристально вглядывались ему в лицо.

— Ничего не понимаю.

— Я хочу тебя.

Он изложил это прямо, чтобы между ними не оставалось никаких недоразумений. Если она заинтересована в сексуальной связи с ним, все отлично. Он не хотел никакой романтики, которая могла бы быть истолкована превратно.

Брук нахмурилась.

— По‑моему, ты четко обозначил, что тебя не интересуют отношения.

Он дотронулся большим пальцем до ее нижней губы.

— Мужчины и женщины занимаются сексом и без отношений. Ты мне нравишься. Похоже, мы совместимы. Если тебе это важно, я свободен.