Женская гордость - Мишель Рид Страница 11

Было уже довольно поздно, но Клея и Макс все еще корпели над бумагами в офисе – разбирали и приводили в порядок дела перед объездом Макса в графство Девоншир к матери на конец недели. Они работали дружно, но почти не разговаривали, только изредка при необходимости обменивались двумя-тремя словами. Макс еще днем снял пиджак и жилет, затем их участь разделил и галстук. Сейчас Макс стоял над своим письменным столом, просматривая ворох документов, рукава его белой рубашки были закатаны, а верхняя пуговица расстегнута. Клея сидела в его рабочем кресле и что-то старательно вписывала в разбросанные по всему столу бумаги. За окном уже давно стемнело, и офис был ярко освещен. Еще раньше, днем, Макс опустил на окна жалюзи – яркое мартовское солнце мешало ему работать. Сейчас же казалось, что комната отрезана от остального мира: здание почти полностью опустело, большинство служащих уже давно были дома.

– А где прейскурант на новые клавиатуры для компьютеров? – спросила Клея через плечо, не поднимая головы от бумаг. – Мне нужно будет сделать с него несколько копий, чтобы в торговом отделе начали над ним работать, пока ты будешь в отъезде.

Как и Макс, Клея сняла с себя пиджак. Свои черные волосы она перевязала на затылке красной вощеной веревочкой, чтобы они не спадали на лицо и не мешали работать.

Собираясь ответить на ее вопрос, Макс перевел на нее взгляд, но не смог вымолвить ни слова:

Клея сидела вполоборота к нему, и его пронзила нежная, мягкая красота линии ее щеки, открывшейся из-под забранных назад волос. В помещении было тепло, и на щеках Клеи играл легкий румянец. Сегодня она выглядела особенно ранимой, и он вдруг почувствовал, как сердце его сжалось от какой-то странной, щемящей боли. Некоторое время он просто стоял и смотрел на нее: длинные пушистые ресницы, изысканно изгибаясь, обрамляли фиалковые глаза, маленький прямой нос, полные, естественного цвета губы, сейчас немного поджатые от напряженной работы. Ему страшно захотелось поцеловать ее. Неожиданно она поднялась с кресла и потянулась за чем-то через стол – у Макса перехватило дыхание при виде ее манящего, изгибающегося тела.

Красота Клеи подействовала на него так остро, что он совершенно забыл о своих бумагах. Макс не в силах был отказать себе в чувственном удовольствии просто смотреть на нее. Под прозрачной блузкой просвечивали белый кружевной бюстгальтер и отчетливая изогнутая линия – там, где кончалось кружево и начиналась нежная мягкая плоть. Не замечая его жадного взгляда, Клея снова опустилась в кресло, он же желал сейчас только одного – оказаться как можно ближе к ней. Намеренно или нет, Клея всегда возбуждала его. Даром обольщения она была щедро наделена от природы, и, хотя редко пользовалась им сознательно, мужчины неизменно попадались в сети ее женской магии.

Документы выпали из рук Макса на стол к локтю Клеи, и, влекомый неодолимым желанием дотронуться до нее, он обнял ее за хрупкие плечи и тут же ощутил, как напряглось ее тело. Она прекратила работу, подняла на него глаза и посмотрела ему прямо в лицо. Прикасаться к ней было огромным наслаждением. Он и не подозревал, что мог так соскучиться по ней, но сейчас, когда его чуткие пальцы коснулись ее нежной шеи, он понял, что по-настоящему изголодался по ней. Его охватила дрожь. Затем он нагнулся и поцеловал ее плечи, а его ласковые и настойчивые руки поймали ее в ловушку, опершись о стол по обе стороны от нее.

– Какая ты вкусная и ароматная, – сказал он, целуя ее шею там, где бешено бился пульс.

Клея закрыла глаза, стараясь не поддаваться нарастающей волне желания, которое он разбудил в ней, едва коснувшись ее. Она с горечью подумала, что, наверно, манекенщица Диана тоже была вкусной и ароматной.

Но какой смысл обижаться на него? – грустно подумала она. Стоило Максу прикоснуться к ней – здесь, на запрещенной территории, – как ее охватило такое чувство счастья, что сопротивляться не было никаких сил. Она наклонила голову немного назад и прислонилась затылком к его упругому животу, а его руки в это время продолжали свое восхитительное путешествие. Они снова скользнули вверх к плечам Клеи, пока не нашли открытый ворот блузки, проникли внутрь и легли, такие горячие и бесконечно знакомые, ей на грудь как чашечки бюстгальтера.

Губами он попробовал на вкус ее кожу, кончиком языка дотронулся до теплого румянца на щеке, поцеловал длинные подрагивающие ресницы, затем спустился вниз, к кончику носа. Еще ниже он наконец нашел ее рот. К тому времени Макс сгорал от желания и нетерпения, он весь дрожал от страсти – и чувства его со всей полнотой передались Клее. Они соединились в долгом, бесконечном поцелуе. Одной рукой она погладила его щеку.

– Мы не были вместе целую вечность, – прошептал он.