Обняться, чтобы уцелеть - Олег Рой Страница 10

Почему-то считается, что проблема возраста волнует только женщин. Ничего подобного. Мужчины переживают эту ситуацию куда труднее и болезненнее, чем дамы. Те как-то ухитряются приспосабливаться и оставаться очаровательными чуть не до самой смерти. Как в том анекдоте: «Девочка – девушка – молодая женщина – молодая женщина – молодая женщина – молодая женщина… Бац – и нет старушки!» Сильному полу значительно труднее, возможно, потому, что мужчины не такие гибкие и не так легко воспринимают перемены.

Женщина умеет извлечь пользу из любой цифры и всегда уверена, что лучшие годы у нее еще впереди. Ей всегда «всего только» восемнадцать, двадцать девять или тридцать шесть. Мужчина же, прямо наоборот, начинает говорить о приближающейся старости чуть ли не с юности. Ему уже двадцать пять – считай, полжизни уже прожито. Лет в тридцать он, кокетничая с молоденькими барышнями, любит подчеркнуть, что он уже не тот, что давеча, лучшие годы позади. К сорока он и впрямь начинает чувствовать себя старым, усталым и выдохшимся, остро переживает пресловутый кризис среднего возраста – у женщин этого кризиса почему-то вообще нет, видимо, им в эти годы не до того.

После сорока в жизни мужчины начинается настоящая гонка. Пока еще есть остатки сил и здоровья и порох в пороховницах, надо все успеть – сделать карьеру, достичь успеха, заработать денег, побольше соблазнить. В эти годы самые смелые меняют жен, квартиру и работу, более осторожные ограничиваются бегом по утрам, регулярным вечерним пивом с друзьями и легкими интрижками. Причем очень немногие из сорокалетних заводят романы со сверстницами. Обычно их избранницы моложе лет на десять, двадцать, а то и больше. Молодые женщины раскрепощеннее в постели, их юные тела выглядят привлекательнее и пока еще способны возбудить медленно, но верно угасающую плоть.

Пятьдесят – первый крупный и, наверное, самый значительный в жизни юбилей. Молодость закончилась окончательно и бесповоротно, пролетела ярким вихрем и умчалась. На смену ей пришли всевозможные болезни и оскорбительные для мужского самолюбия сексуальные неудачи. От спиртного, даже самого дорогого, наутро болит голова, да и само оно уже не доставляет того удовольствия, что в былые времена. Как очень удачно выразился Розенбаум, «…уже все чаще хочется гулять. Не за столом, а старым тихим парком…».

– Мне ведь пятьдесят семь лет, – со вздохом сообщил Голубев своему отражению. Как будто оно об этом не знало!

Пятьдесят семь… Последнее время эта цифра буквально преследовала его, угрожающе нависая, точно нож гильотины. Кажется, совсем недавно она сменила почему-то не столь драматические «пятьдесят шесть», но уже очень скоро, через несколько месяцев, должна была измениться на «пятьдесят восемь», потом на «пятьдесят девять», а дальше… Старость, немощь, постоянные болезни, склероз, маразм… Трясущееся тело, текущая изо рта слюна, недержание и полная деградация личности… На лице человека в зеркале отразился такой ужас, что Голубеву даже стало не по себе.

– Ну уж нет! – решительно заявил Леонид. – Все, что угодно, только не старость! Если понадобится, будет и липосакция, и стволовые клетки, будь они неладны… Но пока начнем со спорта, точнее – с фитнеса.

Подходящий клуб для спортивных занятий под названием Well-being Голубев облюбовал давно. Это заведение на Воробьевых горах посещали многие знакомые и партнеры по бизнесу, и доктор Лодкин, когда Леонид консультировался у него, отозвался о Well-being очень хорошо. Помимо фитнес-центра со множеством тренажерных залов, клуб располагал несколькими бассейнами, теннисными кортами с разными типами покрытий, банями и саунами на любой вкус и, конечно же, баром, рестораном, бильярдом и боулингом.

– Если не получится с фитнесом, хоть в бассейне поплещусь или в теннис поиграю, – сказал себе Леонид, когда водитель остановил машину у входа на территорию клуба.

Менеджер приветливо встретил Голубева и вскоре вызвал молодого человека лет двадцати семи, светловолосого, голубоглазого, с телом античной статуи.

– Это Артем Малышев, один из лучших наших инструкторов. Он покажет вам залы и ответит на все вопросы.

Леонид взглянул на парня с некоторой неприязнью. Экий красавчик, от поклонниц небось отбоя нет… Хотя, может, он «голубой», такие смазливые мальчики частенько оказываются нетрадиционной ориентации. Лучше бы ему назначили тренера-девушку! Голубев даже хотел сказать об этом менеджеру, но тот, как назло, уже исчез. Они с Артемом шли по большому залу для занятий гимнастикой вдоль стены, целиком зеркальной, от пола до потолка. Леонид покосился на свое отражение, сравнил его с отражением тренера, и настроение его еще более ухудшилось.

«Ты просто ему завидуешь, – сказал кто-то внутри Голубева, – его молодости, силе, здоровью и привлекательности».

«Ничего подобного! – ответил этому голосу Леонид. – Я и раньше недолюбливал спортсменов. Они грубоваты и примитивны, и мышцы у них у всех развиты больше, чем интеллект».

Тут же вспомнился случай из далекой молодости. На заре отношений с Валечкой, тогда еще невестой, Голубев как-то приревновал ее к однокурснику-футболисту. Но девушка в ответ лишь плечами пожала: «Милый, но у него же все мозги в ноги ушли! Неужели ты думаешь, что подобный тип может мне понравиться?»

– Вы меня не слушаете? – поинтересовался тем временем парень.

– Да, я отвлекся, – признался Леонид. – Так что вы такое говорили?

– Я говорил о связи психологии человека с его физическим состоянием.

– В смысле: в здоровом теле – здоровый дух?

– Думаю, это утверждение не совсем верно.

Голубев удивленно взглянул на собеседника.

– Вы хотите сказать, что древние мудрецы ошибались?

– Возможно, и так. – Молодой человек не услышал в этом вопросе иронии или, вероятнее всего, не захотел ее услышать. – Но, скорее всего, неточность вкралась при толковании или переводе – знаете, как это бывает со старинными текстами и надписями. Фраза звучала бы точнее, если переставить в ней слова: здоровый дух делает здоровым тело.

– Я слышал о подобной теории, – кивнул Голубев. – Болезнь есть проявление внутренних проблем. Голова раскалывается – значит, не можешь решить какую-то задачу, боль в спине говорит об ощущении незащищенности, а понос случается у тех, кто чего-то в своей жизни не переваривает.

– Ну, не так буквально, конечно. – Тренер обнажил в улыбке идеальные белоснежные зубы. – Но установка решает многое. Болезни и даже старость существуют прежде всего в разуме человека и лишь потом – в его теле, как отголосок настроя.

– Вы хотите сказать?..

– Я хочу сказать, что самый главный инструмент создания здорового тела – это ваш образ мыслей. Если человек в двадцать лет полагает, что к сорока пяти согнется, будет дряхлым и хилым, то так с ним наверняка и произойдет. А тот, кто даст себе установку оставаться молодым, тот и в восемьдесят продолжает играть в волейбол и бегать на лыжах. Так что все зависит только от нас самих.