Бриллиант для самой желанной - Кэрол Маринелли Страница 10

Возможно, худшего оскорбления она не могла ему нанести. А он улыбнулся ее честности.

– Потому я называю их братьями.

– Лучше братьями и сестрами. Пусть хоть этот отель будет девушкой.

Возможно, стоит поразмыслить о более сглаженном варианте предыдущего проекта. Может, настало время попробовать что-то другое.

– Видите, это мой первый проект. В соавторстве с Хуссейном.

– Да, этот отель определенно «он». – Фелиша увидела большую, поднимавшуюся в небо фаллическую башню.

– Значит, вы поняли идею. Это мой первый серьезный проект. Точнее, второй. Я спроектировал здание на родине, но мне не дали разрешения на постройку.

– Это модифицированный вариант первого?

– Нет. Для здешних мест он не подходит. В этническом стиле. Я работал с Хуссейном. Он тоже из Зазинии, изучал архитектуру вместе с моим отцом, но там у него связаны руки.

– Каким образом?

Подумав, он решил, что ничего не случится, если сказать правду.

– На родине слишком много правил и запретов. Ни одно окно не может выходить на королевский пляж, ни одно здание не должно быть выше дворца.

– Уверена, вы смогли бы как-то это решить.

Они вели игру друг с другом, и да, иногда флиртовали. Кеда гадал, каково это, уложить Фелишу в постель. Но теперь она изменила все одной фразой, словно маленьким, усыпанным драгоценными камнями кинжалом, которым разрезала цепи, не дававшие проникнуть в его сердце. Она первая не отвергла его идеи изначально. Даже Хуссейн, с которым он делился замыслами, постоянно твердил, что его мечты слишком заоблачны. Особенно для Зазинии.

– Это очень сложно, Фелиша. Нам пора возвращаться.

– Когда вы встречаетесь с геодезистом?

– В два. Хотя здесь вы мне не понадобитесь. Возвращайтесь в отель и еще раз проанализируйте качество обслуживания.

– Вы даете мне выходной? Почему?

– Я могу быть очень славным парнем.

– Я никогда не утверждала обратное.

Она слегка подтолкнула его. Ничего особенного. Игривый жест. Но Фелиша не играла в такие игры. И Кеда тоже.

Это шутка. Прикосновение, которое прошло бы незамеченным, будь они знакомы ближе.

Но так уж случилось.

Вместо того чтобы идти к машине, они стояли на пустынном насыпном острове. Водитель безостановочно говорил по телефону. Жаркий ветер трепал ее локон. Кеда едва сдерживался, чтобы не заправить его ей за ухо.

– Ответите мне на один вопрос, Фелиша?

– Возможно.

– Вы флиртуете со всеми вашими клиентами?

– Я не флиртую.

– Позвольте вам возразить.

Он слишком прямо изъясняется.

– Согласен, что вы не поднимаете лицо для поцелуя, не хлопаете ресницами, не используете банальную тактику. Однако флиртуете. И я хочу знать, вы со всеми клиентами ведете себя так?

Она поняла намек.

– Вы только что не назвали меня шлюхой.

– Пожалуйста, простите, если посчитали себя оскорбленной. Я вовсе не то хотел сказать. Просто любопытствую. Впрочем, как и вы. Вы же гадаете, почему оказались здесь. Я нанял вас в качестве секретаря, но, по-моему, вы не хотите этой работы.

– Я устала от игр, Кеда, и от того, что даже через восемь недель не услышала от вас правды.

– Хорошо, будет вам правда. Я уверен, что скоро соберется Совет престолонаследия, и меня ждут смутные времена, поскольку речь идет о моей пригодности как наследного принца.

– Все это я знаю, но каким образом к этому причастна я?

– Мне нужен человек, знающий все тонкости, который, когда все это разразится…

– Разразится?

– Думаю, мой брат получит поддержку старейшин. Меня волнует то, что отец тоже может его поддержать. Если это так, мне придется обратиться к народу. Это может спровоцировать волнения, меня станут полоскать в прессе.

– Хотите, чтобы я убедила ваш народ, что ваши немного буйные выходки…

Кеда невесело усмехнулся.

– Фелиша! Мой народ любит меня.

Она по-прежнему не понимала, в чем ее роль.

– Любит? Невзирая ни на что?

– Нет. Я бы не стал ожидать поддержки, невзирая ни на что. Люди любят меня за убеждения и за то, что я могу для них сделать.

– Вот как.

Кеда без особой необходимости не хотел никому говорить, что назревающий скандал затеет не он. Иногда он хотел все рассказать ей. В ресторане, когда Фелиша говорила о своем отце, ему захотелось выложить правду о себе, что для него нетипично. Потому он промолчал.

Впрочем, и сейчас воздержался от исповеди.

– Я провожу время в Зазинии. Вы видели выстроенную мной империю и можете легко ответить на любой вопрос.

– И это все, для чего я вам понадобилась? Держать в узде прессу? Не верю.

Но это так и есть. Кеде нужен кто-то сильный и жесткий, чтобы позаботиться о реакции прессы, пока он будет посвящать все свое время стране. Он знает, как плохо все кончится, если старейшины и Мохаммед усомнятся в законности его происхождения, но никогда не откровенничает ни с кем, тем более с секретарем.

И впредь не намерен.

Но почему-то собирается обсудить это с женщиной, которая очаровала его с тех пор, как пришла в офис.

Он должен скоро жениться и не хочет, чтобы она заливалась слезами, когда он бросит ее. Однако с каждой минутой, проведенной с ней, он чувствовал, будто они медленно падают: в постель, в секс, в желание. Она может отрицать, но он чувствует. Если они поддадутся соблазну, ему надо знать, что она сумеет остаться сильной, а секс можно отделить от жизненно важных задач.

Возможно, Фелиша – единственная, кто на это способен.

Кеду мучило осознание того, что она считает его клиентом, терзало предположение, что у нее могли быть романы с кем-то из предыдущих клиентов.

Но нет вежливого способа узнать истину.

– В ресторане ваши глаза были оттенка морской воды, а теперь зеленые с желтизной. Это настоящий цвет ваших глаз. И вы флиртуете, Фелиша. Иногда ваши глаза притягивают.

Она втянула воздух и бросила на него обжигающий взгляд.

– Возможно, я всего лишь отвечаю на призыв.

– Я хочу вас.

Фелиша ощутила, как одежда испаряется с тела и она перед ним голая. Он не сводил с нее глаз.

– Думаю, если вы не уйдете сейчас же, я отменю встречу с геодезистом и поведу вас в мой люкс.

– Полагаете, я так просто пойду? Вообразили, что я тоже вас хочу?

Она пыталась. Действительно пыталась. Но если бы водитель вышел из машины и зааплодировал, она бы вторила ему. Дурацкая шутка. Она сказала, что не хочет Кеду. Да она дрожит от желания.