Не чужие люди - Рада Мурашко Страница 10

— Я так тебя люблю! — невольно вырвалось у Юлии.

— Я тоже тебя люблю, теть, — племянник мимоходом поцеловал ее в седеющий пробор в волосах. — Тебе чай зеленый или черный?

— Черный, — зевнула Юлия. — И покрепче.

— Что, трудовые будни невыносимы без допинга? — хмыкнул Артем.

— Ты же знаешь, у нас сейчас ужас что творится. Лерка как с ума сошла, вчера до часа ночи продержала меня на работе, чтобы сегодня уже открыться как ни в чем не бывало.

— Ты, конечно, все там реанимировала, — с непонятным выражением произнес племянник.

— Конечно, — согласилась Юлия. — Лерка за это премию обещала.

— Здорово, — с иронией восхитился он. — Слушай, может, нам это на поток поставить — я буду ночами все громить, ты потом восстанавливать. Заработаем!

Юлия встревоженно вскинула голову:

— Кстати, она про тебя спрашивала.

— Кто, твоя горгона? По поводу?

— Она спрашивала, как развлекается современная молодежь. По-моему, она считает, что это ты мог все устроить, — Юлия пытливо смотрела на племянника.

— Я? — тот легкомысленно пожал плечами. — Ну и пусть думает, нам-то что. Мне она никогда не нравилась.

— Между прочим, это благодаря ей мы сейчас живем по-человечески, — совершенно не желая переубеждать Артема, просто для порядка заметила Юлия.

— Ну да, — хмыкнул он. — Точно. А я-то думал, это благодаря тому, что ты пашешь на нее днем и ночью. Ты заметила, что я из-за твоей работы уже научился сырники жарить? Порядочный человек давно бы сделал тебя совладелицей.

— Ну ты что! — неуверенно, скорее себе, чем ему, возразила Юлия. — Она одна все создавала, поднимала с нуля…

— Того, что она поднимала, больше вообще нет! — резко обрубил Артем. — Это были средние магазинчики для домохозяек, через пару лет их бы пришлось закрывать из-за конкуренции!

— Неправда! — в Юлии все же проснулось чувство справедливости. — Там все было вполне прилично, и если уж она продержалась на рынке целых двадцать лет…

— Какая разница! — со свойственной его возрасту категоричностью Артем не признавал полутонов. — Все равно, то, что есть сейчас, сделала ты!

Юлия согласно кивнула головой и только потом, спохватившись, жалобно возразила:

— Мне за это и платят.

В душе снова вскипало раздражение. Даже школьник понимает, что ее труды заслуживают большего, чем жалкая ежемесячная подачка! Однако нельзя, даже племяннику нельзя признаваться, что она тоже так считает. Как там у Тютчева? «Молчи, скрывайся и таи и чувства, и мечты свои…» Вот, особенно мечты. Особенно если ты что-то делаешь для их осуществления.

Юлия с нежностью улыбнулась.

— Нам и так повезло. Представь, что могли бы до сих пор жить в съемной халупе.

Прекращая бессмысленный полуспор, Артем крепко обнял тетушку, поцеловал в прохладную щеку. Юлия счастливо вздохнула.

* * *

— Липатов Павел Арсеньевич, — докладывал начальнику старший лейтенант Кузовков. — Родился в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, первые семь лет жизни провел в детском доме, потом его усыновили Каролина и Арсений Липатовы. Обычная семья, она всю жизнь проработала экскурсоводом в музее, он — педиатр в районной поликлинике. В общем, все как у всех. А потом Липатов — в смысле Павел, приемыш, — начал зарабатывать. Не так давно, лет пять назад. Сначала пробовал себя в качестве модельера, я видел несколько фотографий, вполне приличные вещи. Но потом, видимо, понял, что одним творчеством много не заработаешь, и сосредоточился на продажах. Набрал штат, создал торговую марку «Каролина» — видимо, назвал в честь приемной матери.

Два года назад старшие Липатовы погибли в аварии. С Меркуловой Павел завязал контакт еще в самом начале творческого пути. Если считать его фигурантом, — старлей позволил себе высказать личное мнение, — то все хорошо сходится. Появились возможности, недавно потерял приемных родителей. Самое время отомстить родной мамаше.

— Ты не философствуй, — поморщился следователь, предпочитавший придерживаться только фактов. — Еще что-нибудь есть?

Старлей пожал плечами:

— Пожалуй, нет.

— Так, Миша, съезди-ка ты завтра к этому Липатову, — Свиридов решительно потер руки, будто собираясь вступить с подозреваемым в рукопашную. — А я пообщаюсь с Валерией Павловной.

— Понял. Можно идти?

— Иди, — великодушно разрешил начальник.

* * *

Старший лейтенант Кузовков торопился домой, к жене Оленьке, которой он вот уже четвертый месяц обещал, что следующие выходные они обязательно проведут вместе. Выходные пролетали, отличаясь от будней только особо укоризненными Ольгиными взглядами. Он снова обещал, она уже не верила. Злилась, кричала, иногда плакала и грозилась уехать к маме.

Больше всего Кузовков боялся, что когда-нибудь вечером, вернувшись с работы, действительно не застанет ее дома.

Войдя во двор, Кузовков по привычке посмотрел на окна. В зале горел свет. Наверное, Ольга пьет чай и смотрит какую-нибудь милую семейную мелодраму, в которой мужчины обаятельны и галантны и всегда находят время для жен.

Михаил повернул ключ в замке, вошел в полутемную прихожую. Ольга в огненно-красном выходном платье крутилась перед зеркалом и не сразу его заметила. Или сделала вид, что не заметила. Кузовков невольно залюбовался женой — стройная, красивая, она напоминала ему фею из какой-то детской книжки.

— Привет, — поздоровался он. — У нас гости?

Ольга резко повернулась к нему и сразу перестала быть похожей на ангела. Сузившиеся глаза полыхали раздражением, губы скривились в злой усмешке.

— Что ты! Какие же у нас могут быть гости, откуда?! — взвинченно начала она. — Все нормальные люди по домам сидят, мужей ужином кормят. А я своего вижу не каждый день! Ты мне обещал, что это скоро закончится!

— Оль, ну не заводись, — устало вздохнул Кузовков. — Что я могу сделать? Работа.

— Работа! — передразнила она. — Других слов ты вообще не знаешь?! Скажи, а летом? Летом я отдыхать тоже одна поеду?!

— Отдыхать? Оль, мы же собирались на машину откладывать…

— Отлично! То есть я должна еще и сидеть здесь безвылазно?! Ждать еще лет тридцать твоей пенсии?! А потом будем путешествовать на дачу и в соседний супермаркет?! Знаешь, дорогой, я тебе не Пенелопа! Надоело! Пальто подай мне!

Михаил машинально снял с вешалки пальто, протянул жене и наконец запоздало удивился:

— Ты что, куда-то уходишь?

— Да, ухожу, — отрезала Ольга и, не дождавшись следующего вопроса, с вызовом уточнила: — К любовнику!

— Куда? — растерянно переспросил Кузовков, глядя, как жена расправляет воротник.