Многоточие длиною в любовь - Элизабет Бартон Страница 10

— Одна, две, три…

Вскоре она снова задремала.

Однако спустя какое-то время ее вновь разбудили звуки. На этот раз где-то в глубине квартиры протяжно пел Элвис. «Люби меня нежно», просил он своим обволакивающим голосом. Шарлотта зевнула и посмотрела на часы. Оказалось, что с того момента, когда она просыпалась в последний раз, прошло всего полчаса.

— Нет, это становится невыносимым, — решила Шарлотта и, не найдя в темноте тапочек, решительно вышла из комнаты.

В гостиной было темно, но из-под прикрытой кухонной двери сочился яркий свет.

И не подумав постучать, Шарлотта резким движением раскрыла дверь и остолбенела от представшей ее глазам картины.

Посреди кухни стояла старая раскладушка, именно та, которую Шарлотта рассчитывала со дня на день снести в приют для бездомных. Поверх раскладушки был расстелен мужской пиджак, а на нем… на нем, свесив ботинки, храпел профессор Феррэл. Рядом на столе был включен магнитофон, из которого надрывался от любовной тоски Элвис. Миранды в кухне не оказалось.

— Только этого нам недоставало! — возмутилась Шарлотта и принялась будить профессора. — Проснитесь, сэр, немедленно вставайте. Вы не можете провести ночь в нашей квартире.

Она трясла его что есть мочи и, лишь наклонившись к его лицу, убедиться, что он жив, ощутила густой запах бренди.

— Моя жизнь кончена, — неожиданно заговорил сквозь сон Феррэл. — Все меня ненавидят, а сильнее всех она. Она считает меня кретином. Слышишь Миранда? Может, она права? — Окончив монолог, профессор повернулся на другой бок и снова захрапел.

О ком он говорил сейчас? Кто это «она»? Шарлотта уже забыла о своем первоначальном намерении прогнать Феррэла и, сев на краешек раскладушки, оперлась локтем на его ногу.

За неделю работы на профессора она вывела закономерность: узнав Феррэла, женщины влюбляются в него до одурения, а узнав еще лучше, начинают ненавидеть. Никакой, даже самой некрасивой девушке не хочется признавать, что она была одной из многих, о ком никогда не будет страдать Рональд Феррэл. Эту ненависть в отместку за равнодушие и боялась однажды увидеть Шарлотта в глазах Миранды.

Шарлотта была не столь любопытна, как ее компаньонка, и тем не менее отчаянное желание выяснить, почему профессор спит на их кухне и куда, собственно, девалась Миранда, возобладало над природной тактичностью.

Она принесла из гостиной подушку и плед и укрыла Феррэла. Еще она стянула с него ботинки. Чтобы он не испачкал раскладушку, разумеется. Элвису тоже пришлось на время умолкнуть. Шарлотта и не думала заботиться об удобстве профессора. Но ведь он был их гостем. Пусть и против воли Шарлотты.

В комнате Миранды горел свет. Шарлотта застала ее за просмотром музыкального канала. Миранда в ночной рубашке полулежала на кровати и что-то неспешно писала.

— Миранда, — строго спросила Шарлотта, — что он делает на нашей кухне?

— Думаю, видит десятый сон. По крайней мере, когда я выключала свет, он к этому стремительно продвигался.

— Я не спрашиваю тебя, спит или говорит по телефону. Почему ты позволила ему остаться?

— Миранда, не будь ханжой, разве ты не видишь, как он напился?

— Как ты могла такое допустить? Разве вы были не вместе?

— Мы с ребятами так весело провели время в ресторане, потом я сделала вид, что мне не хватает денег на такси. Он был так мил, что согласился меня подвезти. А когда мы поднялись домой, я оставила его в кухне. Сначала мы говорили с тобой, потом я переодевалась. А когда вернулась к нему, он уже напился. Представляешь, выпил всю бутылку бренди, которая стояла в шкафу!

— Неслыханно. Я не верю, что это происходит со мной. А вызвать для него такси ты не догадалась?

— Он совершенно ослаб и не мог идти. Он уснул сидя за столом. Ну, я и притащила раскладушку.

Оправдываясь, Миранда выглядела как девчонка, которую мамаша застукала с парнем. Но вдруг, взглянув на суровое лицо подруги, запротестовала:

— Чем ты недовольна, Шарлотта? Ведь это мне испортили вечер. Если бы я знала, что он так напьется, ни за что бы не привела его к нам.

— На что ты рассчитывала, Миранда? Ты проведешь с ним ночь, а наутро он сделает тебе предложение? Это глупо, ты и сама это понимаешь.

— Можешь больше не беспокоиться за меня, дорогая. Я полностью излечилась от чар мистера Феррэла. К тому же, по-моему, я его совершенно не интересую. Он весь вечер говорил о тебе.

Слова Миранды не то, что бы удивили Шарлотту, они не больше не меньше потрясли ее. Вне себя от возмущения, она вскочила на ноги и выключила телевизор. Она бегала по комнате, заламывая руки и распаляясь все сильнее:

— Да, как он смеет обсуждать с кем попало мои недостатки?! Если он платит мне деньги, значит, можно безнаказанно поливать меня грязью? Думай про меня, что хочешь, но я немедленно вытолкаю этого клоуна на лестницу!

— А с чего ты взяла, что он смеялся над твоими недостатками? — остановила ее Миранда. — На мой взгляд, так у тебя вообще их нет. Рональд все время нахваливал тебя, мол, ни одна из его помощниц не осмеливалась указать ему на ошибки, а ты всегда точно видишь слабые места в его текстах, и все такое. Он много говорил, всего я не запомнила. А когда он напился, то состроил уморительную рожу и сказал мне, видимо под большим секретом, что ты считаешь его полным кретином.

Шарлотта покраснела, но, все еще не веря Миранде, изучала ее глаза и губы, ожидая, что они вот-вот уличат ее во лжи. Миранда любила приврать, но, когда она это делала, глаза ее искрились, а уголки губ самопроизвольно ползли вверх. Ей редко удавалось сохранить серьезное выражение.

Но Миранда и не думала улыбаться. Она действительно была раздосадована неприятным окончанием вечера и, кажется, не лгала о Рональде Феррэле.