Долгий уик-энд - Вероника Генри Страница 10

Лора внимательно просмотрела бумаги и обнаружила между налоговой декларацией и банковской выпиской ту самую подсказку, которую искала. Маленький превосходный портрет совсем юной Марины. По-импрессионистски небрежный, но великолепно выполненный рисунок словно вдохнул жизнь в худощавую фигурку, высокую девичью грудь, ниспадающие на плечи черные блестящие волосы.

– Ух ты, – выдохнул Дан. – Твоя мама до сих пор выглядит потрясающе, но… ух ты!

Лора криво усмехнулась. Девушка хорошенькая, она всю жизнь страдала от того, что ее внешность не производит на людей такого ошеломляющего впечатления, как внешность матери. Впервые увидев Марину, кавалеры Лоры частенько лишались дара речи. Дан до сегодняшнего дня реагировал на маму спокойно, однако найденный портрет так мастерски ухватил ее первозданную красоту, что даже Дан не смог сдержать восхищения.

Лора пригляделась к находке. В правом углу можно было разобрать нацарапанную подпись.

– Тони Уэстон. – Лора ткнула в рисунок дрожащим пальцем. – Тут, кажется, написано «Тони Уэстон».

Дан изучил буквы и согласно кивнул.

– Имя, похоже, довольно распространенное.

– Думаешь, он – мой отец? Портрет нарисован еще до меня. Когда я родилась, мама остригла волосы, она рассказывала. Потому что я вечно за них дергала. – Лора говорила быстро, сбивчиво. Неужели вот она, разгадка? – Думаешь, это он?

– Ну… По-моему, они были друг другу не чужими. Она на него та-ак смотрит…

Лицо Марины на портрете действительно дышало чувством. Лора сглотнула. Возможно, Тони Уэстон – ее отец. Забирать рисунок нельзя, поэтому Лора его сфотографировала, вернула на место и защелкнула замок на ящике. Она нашла ту единственную улику, которую мама так тщательно от нее скрывала. Но к чему все эти тайны? Почему Марина не хочет, чтобы дочь узнала, кто ее отец?

Немало времени понадобилось провести Лоре и Дану в Интернете, чтобы составить список вероятных кандидатов. Дан оказался прав: Тони Уэстон – имя распространенное. В конце концов, путем дотошного процесса исключения и обширного сбора данных в местной библиотеке, им удалось выйти на главного подозреваемого.

Этот конкретный Тони Уэстон когда-то работал учителем рисования в школе Святого Бенедикта для девочек в том самом городе, где выросла Марина, – в школе, где она училась. Уволился он оттуда за год до рождения Лоры.

Лора нашла его сайт, рекламирующий художественные курсы.

– В его послужном списке школа Святого Бенедикта не упоминается, – заметила она Дану.

– Совесть нечиста? Он наверняка что-то скрывает. Люди умалчивают о том, чего не хотят афишировать.

– Или хотят забыть…

Они изучили имеющиеся улики. Визуальная экспертиза показала, что имеющиеся на сайте картины по стилю аналогичны найденному рисунку – та же дерзкая, красочная, импрессионистская манера.

– Значит, это он? – спросила Лора.

– Есть только один способ проверить, – ответил Дан. – Тебе нужно с ним встретиться. Поедем туда на выходные. – Он прокрутил вниз колесико мыши. – Пеннфлит выглядит очень мило.

Лора отправила Тони Уэстону письмо по электронной почте, в котором заказала на выходные частные уроки живописи. Чтобы не вызвать ненужных подозрений, она назвалась именем подруги детства, Эммой Стаббс (Старлинг – фамилия запоминающаяся). Заплатила чеком Дана, пояснив, что «художественные выходные» – подарок ко дню рождения. Тони Уэстон не должен догадаться, что за ним охотятся.

И вот теперь они сидели в поезде и с грохотом мчались мимо Стейнса и Слау, неуклонно забирая на запад. Лора понятия не имела, как станет действовать. Надо ли признаваться, кто она? Как вообще понять, что Тони Уэстон – тот, кого они ищут? Нет, у нее, наверное, не хватит мужества довести дело до конца.

В Рединге Лоре безумно захотелось выскочить из вагона.

– Я не могу, – призналась она Дану. – Давай выйдем и следующим поездом вернемся в Лондон.

– Не глупи. Мы оплатили билеты и отель. Деньги пропадут. Даже если ты в последний момент струсишь, проведем выходные в Пеннфлите, только и всего.

С его логикой не поспоришь, мысленно признала Лора. И поезд загрохотал дальше – мимо Ньюбери, Хангерфорда, Пьюзи. На подъезде к Касл-Кари тепло вагона и предшествующая путешествию бессонница убаюкали Лору. Пути назад не осталось.