Город сбывшихся желаний - Джессика Гилмор Страница 10

– Я никогда не путешествовал с рюкзаком.

– Не жалуете грязь и волдыри?

– У меня не было времени. – Гейб выложил лук на сковородку и ловко перемешал, чтобы все было ровно покрыто маслом. – Я поздно поступил в университет, так что приходилось наверстывать.

Полли сидела за кухонным столом, подперев подбородок руками.

– У вас поэтому сейчас такой изматывающий график?

Разве? Гейб знал одно: когда проведешь год прикованным к постели, не имея сил, чтобы взять стакан воды, и понимаешь, что твои школьные товарищи взрослеют без тебя… если знаешь, что такое терять кого-то, кто много для тебя значит, тогда ты выжимаешь из каждой секунды все возможное.

– Выспаться можно, когда ты мертв, – сказал он.

Гейб взбивал яйца, а Полли наблюдала.

– А что думают ваши родители? О том, что вы не живете дома? Они ожидали, что вы будете работать с ними?

– Они с трудом к этому привыкли. – Он быстрым движением влил яйца на сковородку. – Они хотели, чтобы я поступил в ближайший университет, остался в Провансе. Когда я сказал, что собираюсь в Бостон, они обиделись. Но потом свыклись.

По крайней мере, внешне. Самое ужасное в болезни, это видеть отчаяние на лицах родителей, когда они думают, что он этого не видит. Или наигранная уверенность, когда он смотрит на них. Трудно было сказать им «нет».

– Вы – сын и наследник. Разумеется, они многого от вас ждут.

Он кисло усмехнулся:

– Сын? Oui. Наследник? Посмотрим. Селина изучает винодельческий менеджмент в Новой Зеландии, а Клер помимо того, что подарила родителям троих превосходных внуков, принимает в винодельческом хозяйстве гостей и туристов.

– Трое! – Полли выпрямилась и убрала волосы в пучок.

Он как завороженный смотрел на то, как она утягивает шелковистые золотые пряди, безжалостно их скручивает и сооружает валик.

– Трое за три года, – уточнил он. – А Натали ждет второго. Она отвечает за рекламу и маркетинг. Теперь вы понимаете, что у меня есть внушительные конкуренты на ниве виноградарства.

– Разве не смешно? И вы, и Рафф могли бы иметь все на блюдечке. А вам обоим это не нужно.

– Но нам обоим надо утверждаться, – не согласился он. – Никому, с кем я работаю, не важно, кто мои родители. И Раффу пришлось завоевывать свое место в организации «Врачи без границ». Пожалуйста, передайте мне тарелки.

Полли встала, взяла две тарелки с полки и передала ему. Гейб нарезал немного салата-латука, добавил парочку помидоров, разделил омлет на две части и положил на тарелки.

– Voilà [8]. – Он подвинул ей тарелку.

– Спасибо, Гейб. Выглядит потрясающе. – Волосы у нее опять выбились из прически, и она повторила уже знакомое движение, убрав пряди в узел, прежде чем взять вилку.

– Я работаю в «Рафферти» с тех пор, как мне позволили официально это сделать, а до этого я проводила в магазине каждую минуту. – Голос ее прозвучал задумчиво и ласково.

Гейб нарисовал в уме высокий купол магазина и фасад ар-деко на богатой лондонской улице. Здесь царит деловая суета, здесь деньги, блеск и шик. Покупатели бродят в поисках модной одежды, украшений для дома, всего уникального, неповторимого. Легко понять, почему она любит это.

Но затем он представил себе шато, акры виноградников, запах лаванды, алые россыпи маков. Старое серое здание, увитое плющом. Никакой магазин, каким бы фантастическим он ни был, не сможет сравниться с его родным домом.

Глаза Полли, ее голос говорили о том же, о такой же глубокой связи с тем, что дорого ей.

– «Рафферти» ваш дом, – произнес Гейб.

– Да! – Полли махнула рукой, едва не ткнув в него вилкой. – Но мне с самого начала ясно дали понять, что работать здесь я могу, но моим это никогда не будет. Дед даже хотел, чтобы я изучала историю искусств, а не бизнес. Правда, я и не собиралась к этому прислушиваться.

Прошлое надо оставлять позади. Если бы Гейб так не поступил, то до сих пор был бы в Провансе и проливал слезы на кладбище.

– Теперь вы отвечаете за целый магазин.

Полли подцепила кусочек омлета. Вид у нее был задумчивый.

– Я уехала, чтобы разобраться в себе. Честно говоря, выбора у меня не было. Дед приехал ко мне три месяца назад и сообщил, что передает магазин Раффу. – Она засмеялась, но как-то невесело. – Мой бывший возлюбленный только что обручился, а дед беспокоился обо мне… он так сказал. Он считал, что делает это ради моей же пользы, что мне следует думать о браке, завести детей, пока не слишком поздно.

– Это сурово.

– Мне было обидно. Поэтому я бросила работу, дом и уехала, чтобы попробовать выяснить, кто я без «Рафферти». Но потом Рафф – на этот раз окончательно – оставил компанию, и я вернулась. – Она настороженно посмотрела на Гейба. – Признаюсь – я пришла в замешательство, когда, вернувшись, обнаружила вас. Сначала я подумала, что дед пытается заменить Раффа, но сейчас… – Она покачала головой, снова растрепав строгую прическу. – Сейчас мне интересно, что за игру он затеял.

– Может, он просто знает, что я специалист в своем деле.

– О, частично это так, – согласилась Полли. – Но, учитывая помолвку Раффа, держу пари, что здесь есть кое-что еще. Он не в первый раз выступает в роли свахи… – Она осеклась.

– Этот сверхамбициозный план идет вразрез с моими устремлениями. Ваш дед…

– Он достаточно беспринципный человек и вмешивается во все, – мрачно заметила Полли.

– Ну, это просто ваши предположения. Да и какое это имеет значение? Он может играть в свои игры сколько угодно. – Гейб старался говорить спокойно, но сердце стучало так громко, что казалось: стены кухни вот-вот задрожат. Брак? Дети? Если Чарлз Рафферти рассматривает Гейба как продолжателя своей династии, то ему придется ждать очень, очень долго. – Мы не обязаны следовать его планам. И не на его условиях.

Все, чего он хотел, – это жить легко, весело и мимолетно. Полли Рафферти многим может впечатлить, но легкость и веселье? Это не входит в список ее соблазнительных качеств. Либо она хорошо их прячет.

Но… подразнить ее – это занятно. Он был уверен, что, судя по тому, как ее взгляд задерживается на его губах, как вдруг розовеют ее щеки, она не забыла о том поцелуе.

И он тоже не забыл… как бы ни старался.

– Конечно, я не обязана ему уступать. – Она полностью овладела собой. – Я никогда не шла на поводу желаний и намерений деда. И сейчас не собираюсь. Возможно, я все это себе придумала, но вы абсолютно не мой типаж. Даже дед должен это понимать.

Вот где умный человек промолчал бы.

– Я не ваш типаж?

Тихо произнесенные слова застали ее врасплох.