Чужак - Зоэ Арчер Страница 10

Эдгар оглядел столовую. Убедившись, что никто не подслушивает, сказал:

– Примерно через год после перехода на жетоны мы пытались. Потребовали, чтобы они снова платили нам деньгами. Мы даже продолжили… забастовку, – прошептал он, покачивая головой. – Но владельцы напустили на нас громил. Здесь такое творилось! Несколько хороших людей погибли. Многие были покалечены.

– Они сказали, что если мы не начнем работу, то привезут штрейкбрехеров, – добавил Натаниел. – И это было, когда другие медные рудники закрывались, поэтому у нас все остались.

Саймон молча кивнул. Предостережения Элис эхом зазвучали в ушах. Она советовала ему уехать, пока он не увяз слишком глубоко. Или она видела забастовку. Может, даже принимала в ней участие, а потом столкнулась с жестокостью и насилием, когда в деревню ворвались наемники.

В то время ей было четырнадцать или около того. Молодая девушка, запутавшаяся во всем этом безумии. Боже, страшно подумать… И все же она не потеряла присутствия духа.

Но другие жители Тревина до сих пор носили шрамы, оставшиеся от тех дней. Даже сейчас, годы спустя, Эдгар, Натаниел и другие шахтеры заметно бледнели, вспоминая об этом. Плечи их невольно опускались, а глаза бегали из стороны в сторону. Они уже ожидали наказания за разговоры о профсоюзах и забастовках.

Не все забастовки были такими кровавыми. Многие использовались как эффективное средство переговоров и компромиссов. Но владельцы «Уилл-Просперити», очевидно, не были заинтересованы в компромиссе – только в прибылях. Здесь угроза насилия висела над долиной черной петлей. Ведь кровавый прецедент уже имелся. К тому же у местных рабочих ничего не было – ни забастовочного фонда, ни другой работы.

Эдгар откашлялся и, сменив тему, проговорил:

– Вы шли с Элис Карр, верно?

Саймон общался с представителями высшего света в сверкающих бальных залах, был хорошо знаком с самыми утонченными любовными наслаждениями и проводил недели на заданиях в самых страшных и опасных переулках Ист-Энда. Но ничто не могло его шокировать или смутить.

И все же сейчас он почувствовал, что краснеет.

«Это потому, что я Саймон Шарп, – сказал он себе. – Тот покраснел бы при упоминании об Элис».

– Она показала мне дорогу от шахты до деревни, – пробормотал Саймон.

Все шахтеры зафыркали и выразительно переглянулись.

– Это очень крутой холм, и подниматься трудно, парень, – заметил Натаниел. – Конечно, он красивый и с кучей прелестных… бугорков, но все равно крутой и каменистый.

Саймон глотнул пива.

– И никто… ээээ… не захотел на него подняться?

– О, парни пытались, – кивнул Эдгар.

– Кто же их остановил? – спросил Саймон с деланой беспечностью.

– Она. Отвергла всех. И этим сделала всем одолжение, – ответил Натаниел.

– Заметь, – добавил Эдгар, тыча вилкой в Саймона, – женщина не выживет в Тревине, если не обладает стойкостью. Но у Элис Карр нрав уж очень крутой. Всегда ведет себя так, словно имеет такие же права, что и мужчина. Чересчур независима, если хотите знать мое мнение.

– Спасибо за предупреждение. – Саймон насмешливо улыбнулся.

Женщины очень редко могли бросить ему вызов, и весьма немногие из них говорили с ним так откровенно и с такой уверенностью.

Конечно, были исключения, в основном – женщины-агенты из «Немисис», но он никогда не заводил с ними романы (один раз попытался – с Евой, – но она проявила характер и тут же отделалась от него). Саймон был сыном джентльмена, служил в армии ее величества и хорошо усвоил, когда и с кем можно отбросить условности.

Женщин его круга с ранних лет учили быть украшением дома, привлекать поклонников, заполнять свое время визитами, балами, раутами, а иногда – благотворительными мероприятиями. Он не знал, что существовали другие женщины, пока не покинул мир богатства и привилегий. После этого он встречал много умных и сильных дам, но Элис не походила ни на одну из них. Ее вызывающее поведение, внешность и сила воли – все это заставляло постоянно возвращаться к ней мыслями. И при этом в ней была какая-то тайна, с которой она ни с кем не делилась. Словно ее истинное «я» было окружено непроницаемым барьером. И эта тайна очаровывала и манила. Манила все сильнее.

Элис была умна. К тому же смутьянка. Опасное сочетание.

Но она также была наилучшим союзником в борьбе с хозяевами «Уилл-Просперити».

– Э… – начал Натаниел, пожимая плечами, – невелика потеря, парень. Лучше уж сохранить свободу, чем быть прикованным к жене.

– Единственная женщина, которая согласится выйти за тебя замуж, должна быть слепа и глуха, – поддел приятеля Эдгар.

– Да, верно. И еще – совершенно без обоняния, – добавил Фред.

Натаниел набычился, а все остальные рассмеялись.

– Выходит, ты предпочел бы каждую пятницу отдавать свое жалованье женщине и быть в ее распоряжении днем и ночью? – проворчал Натаниел. – Хватит с меня и того, что боссы постоянно указывают мне, что я должен делать. Сейчас, без жены, все свободное время принадлежит мне и никому другому. Если я захочу провести ночь в пабе – клянусь Богом, я сделаю это и не буду ни перед кем отчитываться.

Многие утвердительно закивали, а Саймон заметил:

– Но женщины не просто управляют кладовой. У них есть ключик и к другому важному месту.

– Тут все принадлежит рудной компании, – сказал Эдгар. – Так что есть леди, которые возьмут жетон за время, проведенное в их постелях. Красивые набожные женщины. Для них это просто приработок. И я могу указать тебе на них, если… возникнет необходимость.

Мужчины заухмылялись. Саймон не мог делать вид, будто шокирован подобным предложением в деревушке Тревин. В конце концов, что в Бомбее, что в Бирмингеме – все одно и то же.

– Великодушно с твоей стороны, но вряд ли я могу стать постоянным клиентом, – ответил он. – Не хочу, чтобы вся деревня обо мне сплетничала.

– Значит, ты хочешь здесь осесть, – заметил Натаниел.

– Господи, нет! – вырвалось у Саймона. – Однажды я уже «осел» за баррикадой с моей «мартин-генри» и коробкой патронов. Я также «осел» на месяц в Индии – со швами на ноге и лихорадкой.

– После этого жена покажется отдыхом на побережье, – заметил Эдгар.

– Я не собираюсь переносить невесту через свой порог. – Даже если бы он не работал на «Немисис» – все равно не мог бы представить себя с одной и той же женщиной до конца жизни. Возможно, это осталось еще с юности, когда ему дали понять, что следует жениться выгодно и по расчету.

– Ах… – вздохнул Натаниел, окинув взглядом мужчин, скорчившихся от смеха над своими мисками. – Какая молодая девушка не посчитает это место брачным раем?

Саймон же вспоминал своих родителей, брак которых был устроен их семьями со всей заботой и нежностью военного вторжения. Они не испытывали друг к другу ненависти, его родители. Но после того как его мать произвела на свет требуемое количество наследников, они с отцом жили как добрые знакомые, иногда – даже и под одной крышей.