Испытание славой - Вера и Марина Воробей Страница 10

– Ура! – растерянно подтвердила Лиза. – А когда ты уезжаешь в Питер?

– Скорее всего в первых числах февраля. Он еще с КС созвонится, как только утрясет формальности. Вначале нужно было заручиться нашим согласием. – Туся не давала Лизе вставить ни слова. – Одна поеду. Кайф! По Питеру поброжу. Люблю этот город.

– Тусь!

– Вот кому-то он серым кажется, холодным, а у меня с ним что-то вроде внутренней связи. Я его харизму чувствую.

– Тусь!

– И люди там совсем другие, никуда не спешат, вежливые, улыбчивые, не то что в Москве…

– Да не барабань ты! – прикрикнула Лиза и даже притопнула ногой от нетерпения. – Так и не позвонил?

Глаза подружек встретились.

– А с чего бы это вдруг, если он столько времени не звонил, – сказала она с грустной усмешкой. – Нет, видно, Толик не тайм-аут объявил, а десятиминутный перерыв, который бывает между вторым и третьим периодами.

Что-что, а правила игры в баскетбол Туся изучила досконально.

– Ты еще шутишь! – восхитилась Лиза.

– А что остается делать? После одной незабываемой ночи я поняла, что жизнь дороже всего. В общем, не получится из меня Анны Карениной.

– Какое счастье!

Туся рассмеялась, чуть наигранно, но она надеялась, что Лиза этого не заметила. Конечно же та ночь, когда Туся наглоталась таблеток, собираясь свести счеты с незадавшейся жизнью, никогда не повторится. Жизнь ее изменилась, да и она сама стала другой, духовно крепче.

Из раздевалки подружки вышли под руку. На секунду в зеркале у двери отразились две девушки. Одна – рыжеволосая, невысокая, с изящной фигуркой, другая – темноволосая, тонкая и гибкая, как тростник. Обе были принаряжены по случаю первого дня занятий. Лиза в темно-синие расклешенные джинсы и тонкий шерстяной голубовато-серый свитерок, под цвет глаз. Туся, как обычно, не могла не удивить окружающих. Она пришла в светло-бежевых замшевых джинсах в обтяжку и бархатном блузоне в узкую пеструю полоску. Макияж умеренный, но прописан до каждой черточки. Блестящие волосы водопадом падали на спину, и никакие увещевания и выговоры завуча Кошкиной Людмилы Сергеевны не могли этого изменить.

– О, две звездочки, гуд монинг! – На лестнице их догнал одноклассник Максим Елкин.

– Привет, – отозвались они.

– Как каникулы провели?

– Нормально, – ответила за обеих Лиза и в свою очередь поинтересовалась: – А ты где пропадал?

– На Селигере. На «Буране» снег рассекал, классный снегоход… Так что сами понимаете! Полный отпад!

И начался обычный треп. В основном между Лизой и Максом, который по привычке пристроился с Лизкиной стороны. Почему по привычке? И почему с ее стороны? Да потому что Макс был влюблен в Лизу с незапамятных времен, у них даже состоялся скоротечный роман в прошлом году. Теперь, правда, он отдает предпочтение Лене Серовой. Впрочем, с Лизой его по-прежнему связывает теплая дружба. И «звездочками» Максим называет подруг по вполне понятной причине. Лизу он считает зарождающейся литературной звездой, а Тусю, естественно, зарождающейся театральной звездой. Вообще-то у них в классе было много звезд различной величины: Ира Дмитриева отлично рисовала, а Ленка Серова, та самая, которой был увлечен теперь Макс, великолепно шила. Максима и самого называют в школе не иначе, как вторым Эйнштейном. В компьютерах разбирается, задачки, как орехи, щелкает и все время что-то изобретает.

Кстати, этот отличник и математический гений как-то подсчитал, что для того чтобы написать каждому адресату хотя бы полстранички, Тусе понадобится провести без сна около месяца. Удручающая, прямо надо сказать, перспектива. Как тут не воскликнуть: «Ура Интернету, восьмому чуду света!» Вот только жаль, что не всем он по карману. Не в каждом доме у нас еще компьютеры. Именно поэтому с некоторыми из адресатов Туся переписывается по старинке.

– А это как понимать? – услышала Туся голос Лизы и рассеянно проследила за ее взглядом. В рекреации у дальнего окна разговаривали два парня.

Одного из них Туся знала, да и вся школа знала – это был Мишка Степанов из одиннадцатого «А». Парень внешне приятный, но замкнутый, сам по себе. Девчонками вроде не интересуется. Во всяком случае, Туся его никогда ни с одной не видела. В последнее время у Мишки наметилось что-то вроде дружбы с Максимом Елкиным. Оба были повернуты на компьютерах и новых технологиях. А вот другой парень…

– Новенький, что ли? – спросила Туся, повернув голову к Максиму.

– Кто? А?! Ну да. – Макс поправил пальцем съезжающие с носа очки, после чего махнул пятерней парням в знак приветствия и сказал: – Игорем зовут. Фамилия из головы выскочила.

Туся пригляделась к новенькому. Невысокого роста, темноволосый, стройный, но сила в нем чувствуется, и лицо волевое. Может быть, такое впечатление создает упрямо выпяченный подбородок? «А он ничего, определенно ничего, – подумала она, – прямо Том Круз с процентами!»

Видно, Мишка принялся объяснять этому Игорю насчет того, какие таланты встречаются в обычной средней школе, потому что тот удивленно вскинул смоляные брови и с интересом оглядел их обеих – сначала Лизу, а потом и Тусю.

Туся отвернулась, сразу утратив к нему интерес, – ей эти взгляды без надобности. А вот новенький кадр пусть примеряет на себя защитный шлем: старшеклассницы его непременно возьмут в оборот. Уж блондиночка Вика точно обратит на него свое пристальное внимание. С Викой Смирновой из одиннадцатого «А» у Туси до сих пор были натянутые отношения. Думать о ней не хотелось. Да и не пришлось, прозвеневший звонок живо заставил всех разбежаться по кабинетам.

– О! Кто к нам пожаловал! – успел крикнуть Борька Шустов и осекся.

В дверях, прямо за Лизой и Максимом, стоял Кахобер Иванович. Оказывается, он буквально наступал им на пятки, а Туся, задумавшись, не заметила этого.

– Боря, это ты мне так радуешься? – шутливо поприветствовал классный руководитель вечного возмутителя спокойствия в 9 «Б».

– Не, вообще-то этой троице, но и вам тоже, – брякнул Борька, усаживаясь на свое место, и уже оттуда, с галерки, добавил с опозданием: – Здрасьте, Кахобер Иванович.

По рядам прокатился смешок.

– Здравствуй, Борис, – отозвался учитель, проходя к столу. В руках у него был журнал. Он положил его на край стола и обвел ряды светлым взглядом. – Здравствуйте, ребята. Признаюсь, я рад нашей встрече.

– Мы тоже! – закричал хор, и это была истинная правда.

Кахобера Ивановича Калмахелидзе, преподавателя истории, в школе уважали все без исключения и ученики, и преподаватели. Он был мудр, строг, но умел оценить и хорошую шутку. Часто в его глазах прятались хитринки, а в пышных усах почти всегда таилась тень легкой улыбки. О его принципиальности и справедливости в школе слагались легенды. В общем, 9 «Б» считал, что ему круто повезло, что у них такой классный руководитель. У Туси же к нему было особенное теплое чувство, потому что именно Кахобер Иванович первый разглядел в Тусе актерские способности.