Встреча двух сердец - Джейн Рей Страница 10

— Как и методизм кальвинистов, внешне она не заметна. Это просто нервы. Я запутался на своих последних экзаменах и оказался в затруднительном положении. Отец убедил власти, что я перетрудился и переутомился, я вернулся домой на несколько месяцев, чтобы отдохнуть. Я довольно много помогаю отцу и накапливаю опыт, который потом пригодится. Вот и сейчас должен с ним встретиться в одиннадцать — он принимает сложные роды, тройня или что-то в этом роде, и хочет, чтобы я ему помогал.

— Ради бога, Хью! Уже пять минут одиннадцатого, тебе лучше двигаться!

Мэри поставила кофейные чашки в раковину, Хью неохотно поднялся.

— До свидания…

В воскресное утро, когда Мэри сидела на кухне и завтракала, церковный колокол оповестил о начале первой службы на валлийском. Она заходила в церковь вчера вечером уточнить время. Объявления у входа просто пленили ее — все было представлено в двух вариантах. На валлийском и на английском. Вот оно, валлийское гостеприимство. Они могли бы резонно ожидать, что несколько англичан, живущих в округе, выучат их язык, но нет, все сделано для того, чтобы им было проще.

К девяти тридцати Мэри была готова. Она выглядела опрятно и строго в светло-сером костюме, туфлях без каблуков и прекрасных белых замшевых перчатках, а ее соломенная шляпка была очень милой и элегантно сидела на блестящих светлых волосах. Стоя в дверях «Дома у Моста», она могла видеть церковь слева через реку, ее каменная башня, приземистая и крепкая, возвышалась над галереей.

Она быстро миновала мост, прошла вниз по главной улице и остановилась у методистской церкви, из которой лилось пение, заполняя все вокруг. Мэри слушала с восторгом. Она медленно пошла дальше, и, когда пение почти замерло, раскатистое крещендо раздалось из другой методистской церкви на другой стороне улицы. Мэри опять остановилась. Она не могла разобрать валлийских слов, но мелодию знала хорошо. Она часто пела этот гимн на английском. Голоса нарастали величественно и разливались в спокойном воздухе. Мэри казалось, она может стоять и слушать вечно. Потом голоса стихли. Наступила тишина. Мэри посмотрела на часы: десять минут одиннадцатого, ей надо идти. Она свернула налево к главной площади, и, когда проходила мимо баптистской церкви, вновь зазвучало пение.

Внутри церкви было темно, прохладно и знакомо. Тяжелая дубовая алтарная перегородка почти скрывала алтарь, но сквозь нее Мэри могла разглядеть мелькание красных алтарных драпировок и белый стихарь викария. И вновь она услышала слова, которые ее отец произносил каждое воскресенье… Прихожане преклонили колени.

Выйдя на улицу, Мэри почувствовала теплое рукопожатие.

— Я очень рад видеть вас здесь, — сказал викарий. — Мы все с нетерпением ждем, когда «Дом у Моста» оживет.

— Вы очень добры, — улыбнулась Мэри. — Я уже чувствую себя как дома.

— Вы должны познакомиться с некоторыми из наших прихожан. Миссис Бовен, я думаю, вы не знакомы с мисс Райланд из «Дома у Моста»… Мисс Уильямс… Миссис Джонс…

— Как поживаете? — приветствовала их Мэри, пожимая руки. — Как поживаете?

— И мистер Причард, вы его уже знаете, я думаю, — закончил викарий.

Мэри подняла глаза. Оуэн Причард стоял перед ней, протягивая руку.

Мэри пожала её.

Прошло некоторое время, прежде чем Оуэн произнес:

— Обратно нам по пути.

Они молча прошли по тропе через каменные ворота.

— Я не ожидала увидеть вас на английской службе, — произнесла Мэри.

— Я обычно бываю на валлийской, но что-то помешало на ферме, я был занят утром…

Мэри вдруг почувствовала себя счастливой. С некоторым озорством она спросила:

— Я надеялась встретить вас среди кальвинистских методистов — разве не той церкви принадлежат настоящие валлийцы?

— Они принадлежат в первую очередь этой церкви. — Оуэн повернул голову в сторону приходской церкви. — А методизм очень молодое течение, ему едва ли триста лет.

Они продолжали идти молча до самого моста, теперь это было иное, почти дружеское молчание. «Оказывается, он умеет быть милым», — удивленно подумала она.

На середине моста Оуэн остановился. Он облокотился о край парапета и стал смотреть на воду, Мэри тоже положила руки на старую каменную плиту и следила, как река кружится внизу в водовороте. Не поворачивая головы, Мэри взглянула украдкой на его спокойный профиль: орлиный нос, глаза, опущенные вниз на течение реки.

— Много пустого болтают о воскресных обычаях в Уэльсе, — неожиданно произнес Оуэн. — Был большой шум несколько лет назад, когда проект закона о воскресеньях был представлен в парламент. Чего бы вы захотели, если бы тогда жили здесь? Открыть пабы и опустошить церкви или сохранить все, как теперь?

— Я не знаю… Я об этом не думала.

Оуэн поднял взгляд и показал рукой на притихший город:

— Все здесь замирает в воскресенье. Все дела отложены, и это правильно. Воскресенье надо отдавать семье, ходить друг к другу в гости. Старые люди ждут, чтобы пришли их внуки, даже если посещение Нэн и Тэда не так интересно для детей, как кино по телевизору, для них все равно в этом есть польза, урок по воспитанию чувства долга. А если отец в пабе или занят в саду, урок не состоялся. Множество мелких табу выросло вокруг валлийского воскресенья. Кажется, нельзя делать и то, и это. Но все сводится вот к чему: необходимо очистить день от всех необязательных дел, чтобы он был открыт для существенных.

— Но вам пришлось работать сегодня утром на ферме.

— Разумеется. Это было необходимо — для жизни. Хотя и для жизни животных, но все равно — для жизни. Мы кормили и доили, но больше ничего не делали.

«У него нет семьи, — подумала Мэри с неожиданным сочувствием. — Как он проводит свои воскресенья?» Насколько она счастливее его! У нее есть дорогая тетушка Дайлис.

— Мне надо идти, и я обязательно навещу сегодня тетушку Дайлис.

Оуэн быстро взглянул на нее.

— Я отведу вас. Сегодня после полудня. Мы пройдемся туда пешком через горы Нант. Довольно крутой подъем и пара часов вдоль вершины, но это одно из красивейших мест Уэльса. Потом спустимся вниз на другую сторону гор в долину реки Тоннан, а там десять минут ходьбы до усадьбы тетушки Коид-Деру.

Мэри охватило раздражение. Разве не мог он сначала спросить ее согласия?

— Боюсь, я не смогу пойти туда после полудня.

— Тогда вечером, — предложил он. — Можно пойти сразу после дойки. Будет не так много времени, и тетушка отвезет нас обратно. Вы не должны работать по воскресеньям, — мягко упрекнул он ее. — Не знаю, что вы планировали на сегодня после полудня, но это следует отложить на будний день.

— Я не собиралась работать, — заявила Мэри с достоинством. — Я знаю об отношении валлийцев к воскресеньям. Меня пригласили поехать на побережье. Вот почему я не смогу пойти.