Случайная свадьба - Анна Грейси Страница 10

Снаружи ветер гнул деревья, бросая пригоршни дождя в оконные стекла.

Мальчики сидели на циновке возле огня, разбирая ореховые скорлупки.

Девочки были увлечены литературным творчеством.

Мэдди обтирала кожу незнакомца уксусом с водой, меняла горячие компрессы на инфицированной ране и поила его отваром ивовой коры с имбирем, подслащенным медом. И молилась.

Днем Мэдди наскоро покормила детей простой едой: супом, сыром на поджаренных кусочках хлеба и яичницей, — успевая при этом позаботиться и о раненом. Настала ночь. Она уложила детей спать и медленно спустилась по лестнице. Она очень устала.

Она проверила, как там незнакомец. Он снова сбросил с себя одеяло и простыни и голый, ничего не сознающий, раскинулся на кровати, заняв ее почти целиком. Она приложила ладонь к его груди. Сердце его билось учащенно, а кожа, кажется, стала, еще горячее. Неужели все ее усилия пропали даром?

Мэдди снова обтерла его. Она привыкла видеть его обнаженное тело и знала теперь каждый его дюйм. Она дала ему ивового отвара и сменила компресс на ране. Он успокоился под ее руками, и она смогла снова укрыть его одеялом.

Измученная, она принялась готовить для себя постель на полу. Утром она твердо решила не рисковать больше, чтобы снова не проснуться рядом с прижавшимся к ней незнакомым мужчиной, ноги которого интимно переплелись с ее ногами, а рука лежала на ее груди. Это выбивало ее из колеи.

Она разложила постель перед огнем.

Доктор сказал, что он может очнуться в любой момент. А когда наступит этот момент, было трудно сказать. Конечно, не раньше, чем спадет жар...

Занавески, отделяющие кровать, были задернуты, и оттуда не доносилось ни звука. Она переоделась в ночную сорочку и села к огню согреть пальцы ног.

А что, если лихорадка усилится? Как она узнает, что ему нужна помощь, если будет спать на полу?

Что, если он снова сбросит одеяло, а лихорадка прекратится и он будет лежать холодной ночью голый, обливающийся потом и беспомощный? Он может простудиться и умереть!

У нее не было выбора. Она снова скользнула на постель.

Ночью она проснулась: незнакомец метался и что-то бормотал в лихорадочном бреду.

— Нет-нет, — твердил он. Его сжатые кулаки мелькали в воздухе, как будто били невидимого врага. — Нет... ты не можешь...

Стараясь не попасть под мелькающие кулаки, Мэдди пощупала его кожу. Она горела сильнее, чем накануне. Мэдди снова обтерла его тело.

— Тсс, — успокаивала она, — я уже здесь. Теперь с тобой все будет в порядке. Никто не причинит тебе зла.

Он повернул лицо на звук ее голоса и, открыв глаза, удивленно посмотрел на нее. Его кулаки разжались и руки медленно опустились.

Она подсунула руку ему под голову.

— Выпей это, и сразу почувствуешь себя лучше, — сказала она, просовывая носик чайника между его губами.

Он стиснул зубы в беззвучном отказе. Она попыталась снова, но он отдернул голову, разбрызгав жидкость.

— Ты должен это выпить, — сказала она. — Это поможет сбить жар.

Он снова посмотрел на нее страдальческим, взглядом.

Ее голос. Он реагировал на ее голос. Она не знала, за кого он ее принимает, но на ее голос он реагировал... Говоря какие-то успокаивающие слова, она снова попыталась заставить его выпить лекарство. Он стиснул зубы и оттолкнул ее руку.

Ей пришел в голову единственный способ заставить его выпить лекарство. Набрав в рот горьковато-сладкой жидкости, она нежно погладила его лицо и прижалась губами к его губам. Он немедленно раскрыл губы, и она перелила лекарство ему в рот. Он сразу же проглотил жидкость и, схватив ее за запястье, пристально поглядел на нее. Она набрала в рот следующую порцию и проделала то же самое, потом еще и еще, пока не решила, что этого достаточно.

Этот способ, такой интимный, разбудил в ней странное чувство: он принадлежит ей, и она не позволит ему умереть.

В течение ночи она несколько раз давала ему воду и лекарство тем же способом — с помощью поцелуев.

Наконец он, измученный, снова улегся на подушку.

Она прижалась щекой к его груди, чтобы послушать биение сердца, но тут же заснула.

Она проснулась несколько часов спустя в холодной предрассветной мгле, дрожа от холода. Щека у нее была мокрая. Неужели она плакала во сне?

Но это были не слезы, а пот. Слава Богу, жар у него прошел. Она натянула на него одеяло и подоткнула вокруг, чтобы он не замерз.

Измученная сверх всякой меры, она снова заснула, прижавшись к его телу, так и не отобрав у него свою руку, которую он продолжал крепко держать во сне.

Как и предыдущим утром, она проснулась в объятиях незнакомого мужчины.

Надо бы ей отодвинуться.

Но она не могла заставить себя пошевелиться.

Дыхание его было равномерным, ритмичным. Он крепко спал. Она лежала тихо, стараясь не побеспокоить его, глаза ее были закрыты: она смаковала ощущение прижавшегося к ней большого мужского тела.

Это вам не утренние мечты. Это было гораздо лучше...

Ее теплая, толстая, целомудренная ночная сорочка задралась до талии, и голые бедра плотно прижались к его обнаженному телу.

Его согнутое колено лежало между ее бедрами, плотно прикасаясь к треугольничку между ногами. При каждом дыхании колено чуть-чуть шевелилось и слегка терлось об нее.

Сама того не сознавая, она стала в ответ прижиматься к нему, прогибая спину. Это вызвало дрожь во всем ее теле, мощную волну чувств, которая...

— Мэдди, когда мы будем завтракать? — раздался сверху голос.

Она торопливо отодвинулась. Оправила сорочку, закуталась в вязаную шаль и соскользнула с кровати. Ледяной пол моментально охладил разгоряченное тело, вернув ее к реальности.

Она заметалась по коттеджу, поставила вариться кашу, наскоро умылась и переоделась в буфетной. Она играла с огнем. Что, если бы он проснулся?

Ее охватило смущение. Она всегда считала себя женщиной с сильным характером, но, как оказалось, не могла сопротивляться даже прикосновению лежащего без сознания мужчины.

Если утренние мечты выбивали ее из колеи, то это... как бы это ни называлось, это напрочь лишало ее покоя.

— Сегодня нам идти к викарию, ты не забыла? — напомнила, спускаясь по лестнице, Джейн, за которой следовали ее сестры.

— Нет. Просто я проспала и забыла о времени.

— Этот человек все еще болен? — спросила Люси.

Мэдци улыбнулась:

— Ночью жар у него прекратился, и теперь он мирно спит.

— Опять? — воскликнула Люси. — Он никогда не проснется, если...

— Иди умойся, — сказала Мэдди, легонько подтолкнув ее. — Завтрак будет готов через минуту.