Бразильская история - Рэчел Линдсей Страница 10

– Думаю, Майя не решилась сообщить тебе.

– В таком случае мы должны немедленно это исправить, – вступил в разговор Мануэль Родригес. – Если вы старый друг Майи, ей будет приятно снова встретиться с вами. Дорогая, где она? Пойду разыщу ее.

– В этом нет необходимости.

Изабелла повернула голову, и, проследив за ее взглядом, Филиппа увидела высокую черноволосую женщину, плавно скользящую в их сторону. С тех пор как девушка поселилась в Лондоне, она видела немало красавиц, но ни одна не обладала таким, можно сказать, животным магнетизмом, как эта. Он затмевал красоту синих глаз, полных губ, молочно-белой кожи и придавал ее облику чувственность, которую не могло скрыть даже шифоновое платье с глухим воротом. Рядом с ней остальные женщины выглядели бесцветными, а все мужчины оживали на глазах.

– Лукас! – Голос женщины, мягкий и страстный, был под стать ее облику. – Когда ты вошел, я глазам своим не поверила. – Черные глаза остановились на Филиппе. – Это твоя жена?

– Нет, это мой секретарь. Я не женат. – Помолчав, он добавил: – Прими мои соболезнования. Я только что узнал о твоем муже.

Майя печально улыбнулась, хотя глаза сияли радостью.

– Мне незачем говорить тебе, что я чувствую. По крайней мере, я дала Луису капельку счастья, прежде чем он умер. – Она взяла Лукаса под руку: – Давай где-нибудь присядем и поговорим.

Лукас взглянул на Филиппу, и девушка слабо улыбнулась:

– Не беспокойтесь обо мне, мистер Пэджет.

Пара удалилась. Изабелла взяла мужа под руку:

– Было бы чудесно, если бы они снова соединились.

– Не спеши со сватовством. Майя еще носит траур.

– Если бы она по глупости не поссорилась с Лукасом, то никогда бы не вышла замуж за Луиса.

Филиппа попыталась отойти, чтобы не слушать чужой разговор, но Изабелла заметила это и вполголоса извинилась:

– Простите нас за этот разговор, мисс Смит, но я так давно знаю Лукаса, что…

– Я понимаю, сеньора.

– Скажите, это правда, что у него никого нет?

– Во всяком случае, так он утверждает, – отозвалась Филиппа, с досадой подумав, как по-английски чопорно прозвучали ее слова.

Но хозяйка, видимо, ничего не заметила и счастливо вздохнула:

– Должно быть, он все еще любит Майю. Как романтично!

– Извините меня, – поспешно произнесла Филиппа. – Мне хочется выйти на свежий воздух.

Прокладывая путь среди толпившихся гостей, она решительно направилась к стеклянным дверям, ведущим на мраморную террасу. Оказавшись там, она прислонилась к балюстраде и глубоко вздохнула.

Что на нее нашло? Отчего ей так больно? Филиппа знала ответ уже в тот момент, когда задавала себе эти вопросы. Ее мучает ревность. Самая обычная ревность.

Чем скорее она вернется в Лондон, в деловую атмосферу офиса, тем лучше. Близко пообщавшись с боссом, она стала воспринимать его как человека, мужчину, а не робота, которого интересуют только дела. А он всего лишь робот.

Но этому утверждению противоречило выражение его лица в тот миг, когда Изабелла Родригес сказала ему, что Майя в Бразилии. С неохотой Филиппа была вынуждена признать: пусть работа в его жизни и на первом месте, прекрасная Майя с ее обольстительным телом, скорее всего, занимает второе.

В зале за ее спиной звучала музыка, и она прошла дальше. Ступеньки в конце террасы спускались в сад. Девушка сошла по ним вниз, пересекла травяной газон и оказалась у извилистой дорожки, ведущей к небольшому пруду. Вокруг стояли кованые железные кресла с разноцветными подушками, которые в лунном свете стали черно-белыми. Уронив сумочку на одно из них, Филиппа наклонилась над водой и погрузила в нее руку.

Вода оказалась слишком теплой. Девушка подняла руку, жалея, что не ощущает прохладу моря у родных берегов. Как всегда, мысли о море напомнили ей о Роланде, и Филиппа уставилась на свое отражение в колеблющейся воде. Рябь, успокаиваясь, стала принимать очертания глаз и губ Роланда. Девушка затрепетала и отпрянула от воды. Шорох листьев заставил ее поднять взгляд.

В тени дерева напротив темнел чей-то силуэт. Какое-то мгновение человек стоял неподвижно, а потом отошел назад. При этом листья раздвинулись, и свет луны упал на серебристые волосы и бледное лицо. Роланд!

Филиппа сжала пальцы в кулаки. Этого не может быть! Роланд мертв; он лежит на дне моря. Тень шевельнулась снова. На этот раз жест оказался настолько знакомым, что она с болью воскликнула:

– Роланд!

Тень заколебалась, потом шагнула вперед и в свете луны превратилась в фигуру живого человека.

– Филиппа, – проговорил человек. Услышав его голос, она больше не сомневалась: ее жених восстал из мертвых.