Люба, Любочка, Любовь - Мария Барская Страница 10

Первомайское утро проходило в большой суете. Все сновали по квартире, перетаскивая в переднюю кули, узлы, пакеты и сумки. Критически оглядев образовавшуюся гору, я констатировала:

— В мою бедную лошадку это не поместится.

— Приверну багажник на крышу, — бодро ответил отец. — Зря его, что ли, купил.

И станет, значит, моя лошадка вьючной.

Делать нечего. Сортировать собранное времени не было. Это бы точно полдня отняло. А мне хотелось успеть до ночи назад.

Мама приволокла еще пару больших корзин, набитых пустыми банками.

— Это еще зачем? — сочла своим долгом выяснить я.

— Корзины — грибы собирать, а в банки буду соленые закатывать.

— Ба, ну какие в мае грибы! — звонко расхохоталась Василиса.

— Действительно, — подхватила я. — Оставляем дома. В следующий приезд довезем. Мать с осуждением посмотрела на нас.

— Сейчас я вспомнила, а потом забудем.

Однако я против корзин встала насмерть.

Папа, успевший привернуть к моей машине багажник и вернуться, неожиданно меня поддержал:

— Галочка, корзины в следующий раз прихватим. В машину они не влезут, а на крыше банки могут разбиться.

Мы начали укладываться. Затем началась беготня. Все время кто-то вспоминал, что забыл какой-нибудь предмет наипервейшей важности. Последней вернулась в квартиру я. Забыла сумку с документами и правами. Вернее, была совершенно уверена, что ее взяла Василиса. Сама видела свою сумку у нее в руках. Однако до машины дочь ее почему-то не донесла и при этом еще нагло уверяла, что вообще к ней не прикасалась.

Сумка нашлась на пуфике в передней. Облегченно вздохнув, я проверила, все ли в наличии, убедилась, что в квартире погашены все электроприборы, и мы наконец отправились в путь.

Дорогой я выстраивала сценарий, как лучше объявить, что мне сегодня нужно вернуться в город. Заранее решила стариков не тревожить. Лучше поставить перед фактом, чтобы не успели придумать, чем меня задержать.

После приезда мы разобрались. Подготовили дом к проживанию. Пообедали. А только после этого, я, напустив на себя равнодушие, как бы с неохотой произнесла:

— Тут так хорошо. Даже уезжать не хочется. Но, увы, придется.

— Куда?

Мама ошеломленно вытаращилась на меня и чуть не уронила стопку тарелок, которые собралась отнести на кухню.

— Да мы тут с Равилем и Гулей договорились Славе, ну, тому, который букет принес, Москву показать.

Лицо у мамы обиженно вытянулось.

— Он что, сам не может Москву посмотреть?

— Люба, а Василиса мне говорила, что он вообще коренной москвич, — совершенно некстати вспомнил папа.

Вот ведь народ. Половину того, что надо, забывают, а тут пожалуйста.

— Он очень давно в Москве не был, — скороговоркой бросила я. — Ну мы его и решили поводить по новым местам. Город изменился за последние годы!

Мама тяжело опустилась на стул.

— Понятно. Ему прописка московская нужна. Ты же говорила: он сюда собирается перебираться.

— Мама, ты отстала от жизни. У Славы нет проблем с пропиской. Купит себе квартиру, и в ней пропишется. Деньги у него есть.

— Откуда ты знаешь, что у него есть и чего нету. — Мама сокрушенно покачала головой.

— Торжественно клянусь, как юный пионер: я его к тебе в квартиру не подселю. Можешь не волноваться.

— Наоборот, вот он купит квартиру, и мы с мамой к нему переедем! — встряла Василиса.

Мать охнула:

— Ты, значит, замуж за него собралась и ничего нам с отцом не сказала.

— Не по-людски это, — схватился за сердце отец. — Я прямо почувствовал, когда он свою корзину привез. Зря человек столько денег не потратит.