Джентльмен-авантюрист - Джо Беверли Страница 10

— Пруденс! Что вы здесь делаете?

Жена Эрона оказалась простушкой, безнадежной и неисправимой простушкой с землистого цвета одутловатым лицом, нечистой кожей и чересчур крупными передними зубами. Возможно, поэтому она и ее родители согласились на такой брак.

Пруденс могла бы ее пожалеть, если бы новоиспеченная миссис Юлгрейв, преисполненная собственной важности, не держалась так самоуверенно. Ее платье в кремовую полоску простовато для домашнего наряда респектабельной молодой женщины, но, вероятно, обошлось в несколько раз дороже, чем годовое содержание Пруденс. Невестка не проявила никаких признаков гостеприимства и доброты.

— У меня была причина приехать в Дарлингтон, — заявила Пруденс, снимая перчатки и в душе благодаря Хетти за крем для рук, — и, конечно, я зашла к вам. Вы не предложите мне чаю, сестра?

Судя по упрямому выражению лица Сьюзен, она меньше всего этого хотела, но, разумеется, понимала, что не может выставить Пруденс. Способ Бергойна сработал.

— Я обедаю, — сказала Сьюзен.

— Как мило! С удовольствием присоединюсь к вам.

Сьюзен прищурилась, но расчетливо, а не враждебно.

Она не так глупа, как кажется.

— Как приятно, сестра! — сказала она и даже сумела улыбнуться. — Энн, принеси еще один прибор.

Смакуя свою первую победу, Пруденс проследовала в столовую. Комната оказалась небольшой, как и полагалось в таком доме, но хорошо обставленной, за стол могло сесть сразу восемь человек. Вполне подходит для приобретающего влияние юриста, принимающего коллег и других достойных людей города.

— Как чудесно! — сказала Пруденс. — Вы выбирали мебель вместе с Эроном?

— Я выбирала ее вместе с отцом. Эрон для этого слишком занят.

— Моего брата нет дома? — спросила, усаживаясь, Пруденс. — Я надеялась увидеться с ним.

— Сегодня он в отъезде, — ответила Сьюзен Юлгрейв с проблеском удовлетворения. — В Дареме, в связи с каким-то брачным договором.

Час назад Пруденс сочла бы это трагедией, а сейчас рассудила, что отсутствие брата может сработать на нее. Сьюзен наверняка эгоистична и явно мечтает, чтобы золовка отправилась обратно в Нордаллертон, но достаточно умна и сразу схватит суть ситуации. И поймет тонкую угрозу.

Пруденс на это надеялась.

— Какая досада! — сказала Пруденс, когда в комнату торопливо вошла служанка с тарелками и столовыми приборами. — Надеюсь, когда я в следующий раз буду в Дарлингтоне, мне повезет больше.

«Обрати внимание, сестра. Я больше не прячусь в безвестности».

Сьюзен поджала губы, потом сказала:

— Хотите супа? Я уже велела его унести.

Суп, без сомнения, отличный, если судить по блюдам на столе. Пруденс опасалась, что у нее в животе заурчит, но сказала:

— Не стоит. Я попробую основные блюда, сестра.

Губы Сьюзен сложились в улыбку. Взгляд оставался расчетливым.

Стараясь не показать энтузиазма, Пруденс положила себе рыбу. Она узнала угря. Блюдо было таким вкусным, что укрепило ее и без того твердую решимость. Такая отлично приготовленная еда станет частью ее настоящего места в этом мире.

— У вас хороший повар.

— Вы слишком добры, сестра. Она обычная повариха-экономка. Скоро мы заведем более квалифицированную, когда Эрон освоится в профессии. Что привело вас в Дарлингтон?

— Мелкие покупки.

Сьюзен снова прищурилась. Она схватила суть ситуации и скрытую угрозу, но хитро выжидала, когда Пруденс сделает ход.

Пусть ждет!

Сьюзен сняла крышки с еще трех блюд. Отбивные в соусе, шпинат и — чудо из чудес — горошек. Пруденс уже и не помнила, когда ела свежий горошек.

Обе сами накладывали себе еду, потом Сьюзен напрямую спросила:

— Что вы хотите?

Пруденс решилась на правду. Вряд ли они с невесткой подружатся, но, возможно, смогут быть честны друг с другом. Сьюзен хотела, чтобы она убралась из ее жизни, и Пруденс будет этому только рада, когда переберется в собственный дом.

— Я хочу выйти замуж.

— У вас есть поклонник?

— В Нордаллертоне с этим проблемы.

— Странно. Выпейте вина, сестра.

Пруденс заколебалась. Она никогда не пила настоящего вина. В лучшие дни она была слишком юна, а после смерти отца стало не до излишеств. Она пила только сладкое домашнее вино матери Хетти и, конечно, бренди.

С Кейтом, как она в моменты слабости позволяла себе думать о нем. Пруденс почувствовала знакомый укол глупой тоски, но подавила ее и налила себе светлое вино. Кейтсби Бергойн сейчас, может быть, на краю земли. И его участие в этом деле — в ее воодушевлении быть смелой и победить.

Пруденс отхлебнула вино. Менее сладкое, чем творение матушки Хетти, менее волшебное, чем бренди.

— Дело в приданом, — сказала она.

— У вас его нет?

— Вы должны это знать.

Сьюзен сосредоточилась на еде.

— Мой муж не обязан обеспечить вас тем, чем пренебрег отец.

— В самом деле?

— Эрон не может себе этого позволить, — сказала Сьюзен и сунула в рот полную ложку, словно дело закончено.

— Боже мой! Я надеялась, он в лучшем положении. — Пруденс смаковала нежные отбивные и свежий горошек. — Однако если он добивается определенного положения, то еще более важно, чтобы его репутация и репутация его родственников была безупречна.

— А ваша подмочена? — с прищуром взглянула на нее Сьюзен.

— Пока нет. Но люди удивятся, услышав, что я вынуждена открыть школу, чтобы выжить.

— Эрон посылает вам содержание, и вы, похоже, вполне справляетесь.

— Это мое единственное приличное платье, сестра. Трудно оставаться респектабельной на три гинеи в месяц.

— Три гинеи в месяц?

Сьюзен быстро спрятала изумление, она явно не знала суммы. Теперь она задумалась всерьез. Если узнают, что ее золовка живет в бедности, это не улучшит репутацию ее мужа.

Она снова занялась едой, потом спросила:

— И какого мужа вы хотите?

Пруденс ухитрилась сдержать улыбку, и, отхлебнув вина, молча выпила за здоровье Кейта Бергойна.

— Я слишком высоко не замахиваюсь, сестра. Меня устроит преуспевающий джентльмен с хорошим положением в обществе, способный дать мне дом, которым я буду управлять, и детей, которых я буду растить и воспитывать.

— Довольно высоко для леди без приданого, — сухо заметила Сьюзен. — И хотя Эрон делает успехи в профессии, он еще не в том положении, чтобы быть щедрым.

Пруденс ела и ждала.

— Возможно, удастся убедить моего отца выделить скромную сумму, — наконец сказала Сьюзен. — Учитывая, что в определенной степени вы теперь ему тоже родня. Мой отец очень богатый человек.