Золотая сеть - Мэри Бэлоу Страница 10

Девушка имела слабое представление о том, как вести беседу и вообще общаться с мужчинами. Она даже не знала — святая простота! — пристойно ли поступила, подав графу Эмберли руку. И не позволил ли он себе лишнего, поцеловав ее. Ничего подобного в ее жизни раньше не случалось. А ведь ей уже двадцать один год!

Александру бросило в жар, стоило его губам коснуться ее руки. Жест этот показался ей слишком интимным, у нее возникло такое чувство, будто поцелуй залил всю ее руку до самого плеча. Ей стало стыдно за себя. Как можно утратить самообладание из-за подобного пустяка! Но пустяк ли это? Она не знала ответа на этот вопрос.

Парадная дверь дома распахнулась, и на пороге появился предмет ее размышлений. Александра отпрянула от окна, увидев, как грум подводит к лорду Эмберли великолепного черного скакуна. Не дай Бог, он посмотрит вверх и увидит, что она подглядывает за ним в окно. Но он не поднял головы — просто прыгнул в седло, протянул груму монетку и поскакал к воротам.

Несмотря на то, что Александра провела в Лондоне уже целый месяц, с графом Эмберли они до нынешнего утра, по всей видимости, не встречались. И она от всей души надеялась, что никогда больше не встретятся. И еще рассчитывала на то, что граф не пришлет лорда Идена с извинениями. Ей хотелось как можно скорее забыть весь этот кошмар. Пусть жизнь побыстрее вернется в прежнее русло. Сегодня вечером его сиятельство будет сопровождать их в театр, а завтра — на званый вечер к леди Шарп.

Дверь салона открылась и захлопнулась, Александра расправила плечи и неохотно обернулась к отцу. Глаза его холодно поблескивали, губы были сердито поджаты. У Александры упало сердце.

— Значит, ты нашла нужным ответить на благородное предложение графа Эмберли отказом, Александра?

— Да, папа, я отказала ему, — ответила Александра. — В предложении его не было никакой необходимости. К тому же осенью у меня должна состояться помолвка с его сиятельством.

— Кто знает, может быть, его сиятельство не пожелает связывать себя с распутницей! — отрезал лорд Бекворт. — И что тогда, будешь всю оставшуюся жизнь висеть у меня на шее?

— С распутницей?! — вытаращила глаза Александра, не в силах поверить своим собственным ушам.

— А как еще это называется? — возразил отец. — Я потратился и, невзирая на трудности, привез тебя в Лондон, чтобы представить свету. Герцогу нужна изысканная невеста. Вчера вечером тебя вместе с матерью и братом отправили на бал, дабы ты доказала всем свою респектабельность. А ты что сделала? Обвела мать вокруг пальца, подослав тетю с кузиной заверить ее, что ты едешь с ними, а сама улучила момент и улизнула в сад одна, без сопровождения. Кто он, Александра? Говори! Я все равно докопаюсь до правды!

— Я не подсылала тетю Дидру, папа! — возмутилась дочь. — И кого вы имеете в виду? Я вас не понимаю.

— Ты воспитывалась в порядочном доме, — резко оборвал ее барон, — но что с того? Ты все равно выросла порочной и испорченной, Александра. Я желаю услышать имя любовника, с которым ты собиралась встретиться тайком.

— Я вышла в сад, чтобы немного побыть одной, — горячо заверила Александра отца. — Мне неуютно в толпе, папа. Иногда мне так хочется поскорее уехать, очутиться в тишине нашего дома. Я ушла всего на несколько минут. И не собиралась ни с кем встречаться. Я понятия не имела, что маму ввели в заблуждение. Я знаю, что поступила дурно, и молю вас простить меня. У мамы я уже попросила прощения. Нельзя было бродить по саду одной, без сопровождающих, не этому вы учили меня. И я понесла заслуженное наказание.

— Я перестал бить тебя, когда тебе стукнуло шестнадцать, — ответил лорд Бекворт. — Бог свидетель, я усердно исполнял свой отцовский долг, стараясь вколотить в тебя принципы добродетели. Выходит, нельзя было отказываться от розог, когда ты вышла из школьного возраста. Но я и без того часто бил тебя, Александра, да все без толку. Видно, ты от природы капризна и упряма.

Александра по привычке уставилась в пол. Спорить с отцом бесполезно. Лицо ее ничего не выражало.

— Прошу прощения, папа, — проговорила она.

— Нам еще крупно повезет, если ты не бросила на нашу семью несмываемое пятно позора, — продолжал лорд Бекворт. — Придется положиться на благородство графа Эмберли и лорда Идена. Может, никто и не узнает о твоем скандальном приключении. Остаток дня проведешь в своей комнате. Будешь читать Библию. Разговаривать тебе запрещено. На обед получишь хлеб с водой. И не пытайся завести беседу со слугой, который доставит тебе еду. Понятно?

— Да, папа, — ответила Александра недрогнувшим голосом.

— И благодари Господа за то, что наказание твое продлится всего один день, а не неделю, — добавил лорд Бекворт. — Было бы неплохо, если бы ты несколько часов уделила молитве, Александра. Быть может, Господь не столь снисходителен в своих суждениях, как я.

— Да, папа.

Александра высоко подняла голову, развернула плечи и гордо прошествовала мимо него. Распутница? Любовник? Капризна? О нет, это просто невыносимо! На первой площадке лестницы она повстречалась с Джеймсом. Брат явно дожидался ее. Сестра многозначительно взглянула на него, покачала головой и направилась на следующий этаж.

— Я понимаю, Алекс, — сказал Джеймс ей вслед. — Всего на один день?

Она коротко кивнула, не повернувшись и не замедлив шага.

— Ты отказала графу Эмберли? — спросил брат. Девушка снова кивнула.

— Умница, — улыбнулся он. — Умница, Алекс. Завтра скоро наступит.

Александра обернулась и посмотрела на брата. Она не смела ослушаться приказа отца — и, между прочим, никогда в жизни не позволяла себе этого, — но едва заметная улыбка тронула ее губы, улыбка, понятная только им, брату и сестре.

— Нет, правда, друзья мои, — возмущался лорд Иден, — не вижу ничего смешного! Нас бы всех вздернули за незаконное похищение, пожелай того ее семья. Еще неизвестно — может, мне придется заглянуть в дуло пистолета, господа. Видели бы вы ее братца, жуть берет! Очень опасный тип, из тех, которых лучше не злить. Я уж не говорю о том, что из-за вашего чудовищного головотяпства либо я, либо Эмберли вполне можем очутиться перед алтарем.

— А она, между прочим, соблазнительная штучка, — осклабился Клемент Джонс. — Дралась как тысяча чертей. Придется тебе связать ее, прежде чем тащить на брачное ложе, Иден.

Двое друзей Идена разразились хохотом.

— Хватит! — начал выходить из себя лорд Иден. Троица как раз совершала утренний променад по Гайд-парку. — Между нами говоря, мы и так уже скомпрометировали девушку. Прекратите паясничать и высмеивать бедняжку. Вы обязаны поклясться, что нигде и ни при каких обстоятельствах не обмолвитесь ни словом о вчерашнем происшествии. Даже если изрядно переберете. Фейбер! Джонс! Даете слово чести?

— Вот что я называю несмываемым позором, — ответил Фейбер, справившись наконец с приступом хохота. — Отличная вышла бы история, Иден. А нельзя ли вставить ее в разговор, если поменять имена?