Неуместное влечение - Наташа Тейт Страница 10

Кейт глубоко вздохнула, нервничая от этого разговора. — Ты не представляешь, как ужасно я себя чувствовала, сколько раз я молилась, чтобы нашелся другой способ. Когда я сказала тебе, что больше не хочу тебя, я солгала. Ты был моим лучшим другом. И в моей жизни не было ничего больнее этой потери. Поверь.

— Да?

Грудь начинала гореть, но она продолжила свою исповедь:

— Я сделала это по единственной причине: я хотела, чтобы ты раскрыл свой потенциал, вместо того чтобы тосковать на острове, ожидая моих следующих каникул. Я хотела, чтобы ты устроился на работу, завязал контакты и построил свое будущее. Я не смогла бы жить с мыслью, что позволила тебе пожертвовать всем ради меня.

— Значит, это была не игра с ничтожным человеком в ожидании лучшей партии?

Чувство вины захватило ее, и она опустила глаза.

— Я сказала это, потому что не знала другого способа заставить тебя уехать, — пробормотала она.

— Ты думала, я бы зачах, если бы остался.

— Я ошибалась? Я знала, что, выбирая между своими амбициями и мной, ты бы выбрал меня. — Она прикусила губу и посмотрела на него.

— И у кого здесь огромное эго?

— Я знаю. Прости. — Она закрыла глаза и вздохнула, собираясь с силами. — Я солгала, потому что верила в это. Я солгала, чтобы ты пошел на стажировку, которую устроил папа.

— Стажировку?

Его голос звучал тихо. Опасно и очень сдержанно.

По ее спине пробежал холод.

— Да. Твоя стажировка в «Стивенсоне и сыновьях». Папа устроил ее при условии, что я разорву с тобой отношения.

Его глаза превратились в две узкие щели.

— Он шантажировал тебя моей работой?

— Нет! — Она поморщилась. — Ну, в некотором роде. Он просто помог мне принять правильное решение. Мы оба знали, что у тебя есть будущее только в том случае, если ты уедешь с острова. А ты бы не уехал, если бы я не заставила тебя, ты сам сказал.

— Значит, я стал для тебя актом милосердия.

— Конечно же нет! Я просто хотела, чтобы ты был счастлив. Успешен. И я знала, что, если ты останешься, ты будешь никем. — Она сжала руки и наклонилась к нему. — Мне казалось, что у меня нет другого выбора. Я не хотела, чтобы однажды ты возненавидел меня. В его глазах вспыхнул огонь.

— Ну что, спасибо, Кейт. Спасибо, что выстлала мою дорогу к будущему своим отказом.

Она сжалась от холода его интонации:

— Мне тоже было больно.

— Я представляю.

— Ты говоришь так, как будто не веришь мне.

Он улыбнулся, но только губами:

— Почему я должен тебе не верить, когда твоя жертва помогла мне добиться такого успеха?

— Ты выглядишь злым.

Его лицо смягчилось, словно он нажал на переключатель, сменив ярость чувственностью, просто моргнув.

— Я не злюсь, Кейт. Я благодарен тебе. Я ценю это. — Он наклонился, чтобы убрать за ухо прядь ее волос. — Все это время я считал тебя причиной моего детского счастья, а оказывается, что ты причина всего.

— Я сказала это не потому, что хочу твоей благодарности.

— Ш-ш-ш. Не скромничай. — Его голос ласкал ее, а палец гладил ее шею. — Ты все испортишь.

Она покачала головой:

— Но…

— Я выслушал твое признание. Этого достаточно. — Его взгляд приказывал ей молчать.

Спустя двадцать минут напряженного молчания они въехали в поместье Каррингтонов «Холодная весенняя гавань». Колеса лимузина шуршали по осенним листьям, а в небе брезжил рассвет. Кейт занервничала, когда водитель заглушил мотор и в машине воцарилась еще большая тишина. Без разговоров у нее было слишком много времени, чтобы подумать обо всем, что она скрывала от него. Кейт закрыла глаза, мечтая избавиться от воспоминаний. В ее будущем не было места для любви к нему.

— Оно кажется меньше, чем я его помню, — проговорил Этан, глядя на фонари и колонны дома Каррингтонов.

Кейт нервно улыбнулась.

Этан открыл свою дверцу в тот же момент, когда его шофер открыл дверцу Кейт. Ветер приподнял ее волосы, и в машину влетело несколько листьев. Она поежилась и повернулась, принимая руку.

— Спасибо, — сказала она, плотнее запахивая плащ. — Не хотите зайти выпить кофе?

Шофер обменялся взглядами с Этаном и покачал головой:

— Нет, спасибо, мэм. Я буду здесь.

— Вы не создадите никаких неудобств, — настаивала она.

Этан подошел ближе и проговорил ей на ухо:

— Вальтер знает, что я прождал всю ночь, чтобы остаться с тобой вдвоем, и он не хочет нам мешать.

От его прикосновения по телу пробежали мурашки. Скоро Кейт и Этан остались одни в предрассветной темноте, освещенной только садовыми фонарями и бледными фарами лимузина. Кейт почувствовала, как вспотели ладони.

Рука Этана легла на ее спину.

— Ты хорошо видишь дорогу?

— Я в порядке, — заверила она его, отступая в сторону.

Он пошел за ней, когда она направилась к широкому крыльцу. Она была испугана и думала, что он заметит ее волнение. Приблизившись, он наклонился к ее шее и прошептал:

— Ты от чего-то убегаешь, Кэтидид?

— Конечно нет, — соврала она.

Кейт повертела в руках свой клатч, и ключи упали на деревянные доски под ее ногами.

— Позволь мне.

Он наклонился, чтобы поднять ключи, и медленно выпрямился, оглядывая ее дрожащее тело. Затем вставил ключ в замок и повернул его. Несколько мгновений они стояли в тишине, прежде чем он распахнул дверь.

— После тебя, — сказал Этан, жестом приглашая ее войти.

Она шагнула в тускло освещенное фойе. Перед ними расстилался пестрый мрамор. Двойная лестница, ведущая на второй этаж, шла вокруг огромной люстры, которую семья заказала во Франции в прошлом веке. Кейт видела самодовольство во взгляде Этана, который теперь был в ее доме не как работник, а как успешный мужчина, которого уже нельзя впечатлить атрибутами богатства.

— Кабинет отца и документы здесь, — сказала она, направляясь в северный коридор и по дороге зажигая свет. Может, если она будет вести себя уверенно, ей будет проще собраться. Может, если повезет, он просто заберет документы, и она спокойно переживет остаток ночи.

Этан шел уверенно, заложив руки за спину и разглядывая картины. За несколько футов до кабинета отца Кейт дверь в конце коридора распахнулась. Миссис Бартоломью вышла из крыла прислуги. На одном плече у нее был накинут розовый халат.