Командировка в сказку - Линн Рэй Харрис Страница 10

— Вероятно, тебе стоило подумать об этом два года назад.

У нее перехватило дыхание.

— Тебе не кажется, что мы оба плохо соображали, что делаем в ту ночь?

У Нико заходили желваки, когда он посмотрел на нее.

— Очевидно, ты права. Ну а после нее, Лили? На­пример, когда ты узнала, что забеременела?

Она принялась внимательно изучать свои сжатые руки, понимая, что не в состоянии выдержать его взгляд.

— Я не знала, кем ты был на самом деле.

— Но ты же это выяснила! Почему не стала со мной связываться? — Голос у него был спокойным, но казалось, что Нико прилагает усилия, чтобы со­хранять самообладание.

Лили сделала шаг назад и инстинктивно сложила руки на животе. Как же она может ему сказать, что боялась? Боялась, что он отнимет у нее ребенка, а с другой стороны, как это ни парадоксально, не хотела, чтобы у ее сына был отец, похожий на ее собствен­ного. Лили решила остановиться на другом объясне­нии, тоже вполне подходящем.

— Предположим, я бы смогла придумать, как преодолеть все инстанции, отделяющие тебя от простых людей. Но вопрос: поверил ли бы ты моим словам?

— Со временем обязательно.

Она горько рассмеялась:

— О да, представляю, как это было бы.

Нико махнул рукой, показывая, что разговор за­кончен.

— Теперь все это уже дела минувших дней. Важно то, что ты до сих пор не имела ни малейших намере­ний поставить меня в известность. Если бы тебя не задержали мои люди, я бы никогда не узнал, что у меня есть сын, так?

— Да, — тихо ответила Лили, заставляя себя по­смотреть на него.

Глаза Нико хищно сузились.

— Поверь мне, cara, в любом другом случае я бы выслал тебя из Монтебьянко и никогда бы не видел твоих лживых глаз. Но уже ничего не изменить, по­этому мы должны оба принять ситуацию такой, какая она есть, si?

— Мои глаза — лживые? — негодующе восклик­нула она. — Ты обвиняешь меня? А сам? Ты не толь­ко не удосужился сообщить мне, что ты принц, но и у тебя, наверное, совсем вылетело из головы, что мы договорились встретиться у входа в собор...

— Меня срочно вызвали в Монтебьянко, — раз­драженно прервал ее Нико. — Я послал человека, чтобы предупредить тебя об этом.

— Я никаких сообщений не получала. Выражение его лица не изменилось.

— И в этом виновата только ты сама. Когда мой человек тебя не нашел, я разослал соответствующие запросы. Если бы я знал, что твое настоящее имя Маргарет, то смог бы с тобой связаться.

Лили прикусила нижнюю губу, удивленная тем, как легко ее, оказывается, довести до слез. Нет, она не будет плакать из-за этого мужчины. По крайней мере, не сейчас. Слишком поздно обсуждать про­шлые ошибки.

— Я всегда использую свое второе имя. Зачем мне было сообщать полное имя и фамилию, если я не со­биралась устраиваться к тебе на работу. Просто не думала, что мое первое имя может понадобиться. — Она покачала головой. Удивительно, как судьба че­ловека может зависеть от пустяков. — А насчет твоего предложения я тебе вот что скажу: не хочу быть не­счастной. И думаю, что тебе тоже это ни к чему. Если ты заставишь меня выйти за тебя замуж, мы оба бу­дем страдать. Ты понимаешь?

— Поздно думать об этом, — резко возразил Нико.

Лили попыталась урезонить его:

— Но почему? Ты все еще можешь жениться на принцессе и завести с ней детей. И как Денни во­обще может претендовать на трон? Разве наследный принц не должен быть рожден в законном браке?

Лицо Нико превратилось в непроницаемую маску.

— В Монтебьянко каждый, в ком течет королев­ская кровь, принадлежит к королевской семье.

— Я не хочу такой жизни для моего ребенка, — настаивала Лили. — Предпочитаю, чтобы он рос обычным мальчишкой.

Окружающая роскошь пугала ее. И не столько бо­гатство Нико, сколько атмосфера, в которой он жил. Кем можно вырасти во дворце? Только испорченным эгоистом, повесой и ловеласом... то есть таким же, как мужчина, который стоит перед ней. А еще ее пу­гала перспектива того, что она потеряет связь с ре­бенком, если тот переедет во дворец.

Боже мой! А ей самой? Что за радость быть связан­ной узами брака с плейбоем-принцем? Неужели она станет похожей на свою мать? Будет отчаянно бо­роться за его внимание, соглашаясь терпеть все ка­призы ради того, чтобы быть рядом с ним?

— Он наш сын, Лили. Ты уже из-за собственного эгоизма попыталась лишить его прав, принадлежа­щих ему по рождению.

Она с изумлением уставилась на него. Эгоизма? Как это возможно?

— Неправда! — чуть ли не закричала Лили.

«Вот уже она опять начинает бороться, — устало подумал Нико. — Боится, что я заберу его. Или не стану ему хорошим отцом».

— Даниэль — мой сын, — произнес он вслух. — Отныне я намерен быть ему полноценным отцом. Если хочешь остаться в его жизни, тогда становись моей женой. Выбирай, Лили.

— Как? Ты не оставляешь мне выбора? — возму­тилась девушка. — Это приказ?

По взгляду Нико нельзя было понять, о чем он думает.

— Видимо, мы поняли друг друга.

Когда Нико говорил о том, что ей нужно обновить гардероб, Лили и представить себе не могла, что речь идет о поездке в Париж в тот же день. Уже в самолете по пути во Францию он, наконец, разрешил ей позво­нить в редакцию, чтобы предупредить своего началь­ника о том, что она завтра не выйдет на работу.

«Черт возьми, видимо, мне никогда уже не вер­нуться домой», — с тоской подумала Лили, но про­молчала.

Даррелл, встревоженный, принялся расспраши­вать ее, но у нее не нашлось слов, чтобы описать то, что с ней стряслось. Вместо этого она успокоила бос­са, пообещав в ближайшее время отправить ему пись­мо с описанием своих впечатлений о Монтебьянко и сделанными фотографиями, после чего быстренько попрощалась.

Лили посмотрела на Нико. Тот что-то набирал на ноутбуке.

— Мне необходимо поработать на компьютере, — твердо заявила она. — Мне нужно кое-что закон­чить.

— Всему свое время, Лили. — Нико даже не под­нял головы.

— Газета оплатила мне дорогу сюда, и они ожи­дают, что я выполню свое задание. — Она постара­лась все спокойно ему объяснить. — Я не могу под­вести их.

На этот раз Нико посмотрел на нее:

— Конечно. Но это может подождать до нашего возвращения в Монтебьянко?

— Я бы хотела поработать сейчас. Он закрыл ноутбук:

— У тебя остались какие-нибудь записи в твоем компьютере?

— Конечно. Но его конфисковали полицейские.

— Твой компьютер передали мне. Когда мы вер­немся в Монтебьянко, ты его получишь обратно. И сможешь воспользоваться своими записями. Тебя это устраивает?