Полюби меня снова - Энн Мэйджер Страница 10

Он понимал ее состояние. Повышенную активность она начала проявлять, как: только они поднялись в квартиру. Вот так и будет суетиться, подумал Росс, пока он ее не остановит. Она была готова включить пылесос или просто вытирать пыль тряпкой, если бы это не выглядело по меньшей мере странным. Поэтому Дайана начала переставлять с места на место бокалы на полке.

Он опять не сдержал улыбку, на этот раз улыбнувшись собственным мыслям. Ладно! Так и быть, оставит ее на некоторое время в покое – нужно дать ей возможность привыкнуть к его присутствию. Росс обвел глазами роскошные апартаменты. Любопытно все-таки знать, как она живет, хотя оставаться здесь надолго ни к чему, подумал он. Собственно, он и задумал этот визит как ничего не значащий эпизод, который всего лишь поможет навсегда вычеркнуть из памяти женщину, кое-чего стоившую в его прошлом.

Квартира у нее была шикарная, даже по меркам Мадлен, а про него и говорить нечего. Было очень мило, комфортно и уютно. У некоторых стремление поразить, ошарашить весьма заметно и, как правило, имеет обратный эффект. А у нее, несмотря на несколько картинный антураж, царила атмосфера раскованности. Здесь легко можно было представить себе босоногую компанию, распивающую кофеек за журнальным столиком, или светский раут с джентльменами при бабочках и с дамами в вечерних туалетах.

Стены были выкрашены белой краской, мягкая мебель обита тканью голубого цвета. На полу ковры. И самое главное – простор и много воздуха. Один угол занимала невысокая пальма в большущем мексиканском горшке. Суперсовременные огромные окна и двери выходили на террасу, опоясывающую дом с трех сторон, – с нее был виден весь Хьюстон, далеко-далеко, до самого горизонта. Белые стены плавно переходили в парящий над головой шестиугольный купол, крепившийся на гигантских, белого цвета балках, что по современным стандартам представляло собой довольно смелое архитектурное решение, позволяющее золотистому дубовому паркету сверкать под солнцем с утра до вечера.

Дом содержался в идеальном порядке, даже слишком, подумал Росс, но в данном случае его дело было десятое – здесь жила Дайана.

Полы, натертые воском, сверкали; на белого цвета деревянной полочке над камином – ни пылинки. И, конечно, никаких показушных журнальчиков на кофейном, может, журнальном – кому как нравится – столике. Каждый предмет в комнате был тщательно подобран и занимал свое место в соответствии со вкусом хозяйки, тонким, изумительным, потрясающим – одинаково годилось. Его взгляд мгновенно охватил книги в кожаных переплетах с» золотым тиснением, аккуратно расставленные на полках вперемешку с дорогими фарфоровыми безделушками в синей гамме, и яркое пятно желтых и розоватых тюльпанов в вазе на низеньком столике.

Ее гипертрофированную страсть к порядку и чистоте можно было смело считать заслугой Мадлен: Дайана с детства панически боялась разносов матери, не выносившей беспорядка в ведении домашнего хозяйства. Росс моментально почувствовал раздражение, поэтому постарался переключить ход мыслей с властной тещи на что-нибудь другое.

Его глаза набрели на изящную лестницу, ведущую в спальню. Разумеется, ему захотелось узнать, что и как там. Похоже, предельно искренне прозвучали слова, когда она выкрикнула, хоть и в ярости, что у нее в жизни никого не было, кроме него. Росс тут же попытался выбросить и эту мысль из головы. В самом деле, что это он? Сначала в гараже, теперь вот опять… Однако неприятный осадок остался. Он что, хочет, чтобы у нее кто-то был? Нет, не хочет. Тогда почему непонятный душевный дискомфорт? А! Понял! Мое не тронь… Инстинкт собственника. Неприятный симптом!

Если бы был понаглее, повернулся бы сейчас на каблуках – и к двери. И ничто бы его не могло задержать, а уж Дайана меньше всего. Он слышал позвякивание бокалов, рюмок, стаканов. Переставляет с места на место!.. Совсем растерялась, не знает, что с собой делать. Но Росс даже не взглянул на дверь, а прошел в глубь комнаты, задев за ветки декоративного папоротника в большом латунном котелке. Сняв пиджак, он небрежно бросил его на подлокотник кресла. Дьявольщина! Хамство, конечно, было тащить ее на танцевальную площадку. Хотя когда это было, чтобы он вел себя с ней как последний нахал?

Росс обернулся к Дайане в тот момент, когда она, тряхнув головой, отбросила назад прядь волос со щеки. Милый женственный жест… Он задержался взглядом на ее точеной шее. Она дотронулась пальцами до крайнего на полке стакана, чуть сдвинула его и нахмурилась. Без сомнения, решает, что бы еще придумать, как оттянуть время, подумал он. Как быть с гостем, как расценивать его визит?

Она стояла в раздумье, необыкновенно трогательная, красивая и какая-то потерянная. Неожиданно ему пришло в голову: для чего, зачем он ее мучает? Только этого не хватало! Он тут же подавил в себе возникшее было чувство сострадания.

– Красивый у тебя дом, – сказал он мягким голосом, подходя к ней. – Надо думать, устраивает тебя. Столько воздуха, такой простор, с террасы потрясающий вид. Помню, однажды ты сказала, что жизнь в лесу рождает у тебя ощущение оторванности от внешнего мира.

– Спасибо, Росс, – сказала она непринужденно, пропустив реплику о лесе и радуясь, что он ни словом не обмолвился о ее нынешнем «стиле жизни».

Протянув руку за стаканом с виски, он коснулся пальцами ее ладони. Дайана вздрогнула, мгновенно ощутив токи, исходившие от него. Стоило ему чуть дотронуться, как она в тот же миг безмолвно откликалась, мол, его, навеки с ним – все как в брачную ночь. В груди заныло, когда подумала, что Росс не с ней и ей больше не принадлежит.

– Вид действительно потрясающий, сказала она, решив продолжить неопасную тему. – Особенно в ясные дни, когда над городом не висит смог. Небо над Техасом голубое-голубое, а грозовые облака огромные и пушистые-пушистые. А когда полнолуние, такая прелесть…

– Я прекрасно знаю, какое небо над Техасом, – сказал он таким тоном, каким дают понять, что не намерены выслушивать всякую чепуховину.

– Может, хочешь музыку послушать? – спросила она чересчур оживленно и пошла к стереопроигрывателю, не взглянув на Росса.

– С удовольствием, – ответил он, не отводя взгляда от ее покачивающихся бедер, и подумал, что мог бы обхватить ладонями ее тонкую талию, соединив вместе средние и большие пальцы. – А почему бы тебе… не надеть что-нибудь… – сказал он и осекся. Н-да!.. Старые привычки, оказывается, живучи.

– …более удобное? – докончила она фразу, припомнив шутливый прием, к которому он прибегал каждый раз, когда в нем вспыхивало желание.

Голос Дайаны прозвучал до странности незнакомо, будто и не ее вовсе, а перехватив ее взгляд, Росс отметил, как лихорадочно блестят ее глаза.

– Именно! Иди переоденься, а я пока выберу и поставлю пластинку, – предложил он любезно, постаравшись исключить из своего голоса любой намек на эмоции. Сказал так, будто разговор шел о погоде.

Как он может быть таким равнодушным, бушевал ее разум, когда ей так плохо? Каждый взгляд в ее сторону, каждое слово, обращенное к ней, для нее пытка. Она направилась было к лестнице, но он взял ее за руку и повернул к себе спиной.