Недотрога для плейбоя - Анастасия Градцева Страница 10

– Гм, а что с поцелуями? – переспросила я старательно небрежным тоном. – Все в порядке у меня с ними. Конечно, я целовалась.

– Предлагаешь поверить тебе на слово? – прищурился Кирилл, и в его серых глазах заплясали лукавые искорки.

– А…что…в смысле… – растерялась я, мгновенно утратив способность связно выражаться.

– Ну проверить надо бы, – серьезно сказал он, затушил сигарету и повернулся к мне. Прохладные пальцы приподняли мой подбородок, и его лицо оказалось вдруг так близко к моему, что сердце сначала застыло испуганным зверьком, а потом заколотилось, словно пытаясь пробить грудную клетку и выскочить наружу.

Его губы, пахнущие сигаретным дымом, мягко коснулись моих, и горячий наглый язык на мгновение скользнул в мой рот. А потом Кирилл отстранился и с усмешкой на меня посмотрел.

– Врешь, Мышонок, не целовалась ты еще ни разу.

Я стояла столбом и не могла выговорить ни единого слова. Только чувствовала, как печет нежную кожу губ, которых он только что касался. Царев меня поцеловал? Просто так – ради шутки? Да уж, не таким я представляла себе свой первый поцелуй. С тем человеком, но не так. Совсем не так.

– Ну вот теперь…целовалась, – пробормотала я.

– Это не считается, – хмыкнул Кирилл. – Просто маленькая проверка. Suck it and see, да?

Это была, видимо, какая-то незнакомая мне идиома, потому что дословный перевод фразы «пососи и увидишь» показался мне чрезвычайно пошлым.

– Чего? – тупо переспросила я.

Кир рассмеялся.

– Что, отличницам незнакомы разговорные английские выражения? – поддразнил он меня. – Ну а это ты хотя бы знаешь? The proof of the pudding. (дословно: доказательство в пудинге)

– Ох, да, это знаю, – облегченно выдохнула я, чувствуя себя, как на экзамене. – «Не попробуешь – не узнаешь».

– Ну вот. Suck it and see – это то же самое, только не так скучно, – ухмыльнулся Царев. – Двойка тебе по разговорному инглишу, Мышонок!

И, сверкнув своей самоуверенной улыбкой, ушел, оставив меня на балконе. Совершенно растерянную и потерянную.

Вот и что это было, а? Пришел, поговорил, поцеловал, посмеялся и ушел.

Я еще какое-то время постояла на балконе, пока не замерзла окончательно, и решила вернуться к остальным. Хотя я и не пила сегодня, но в голове шумело так, будто опустошала бутылки наравне со всеми: все казалось нереальным, ненастоящим, словно во сне.

Я сбросила куртку, вошла в зал и…пожалела, что не осталась на балконе, потому что вечеринка уже явно прошла точку невозврата. Об этом свидетельствовал тот факт, что Соня забралась на стол и устроила там стриптиз. Между полами рубашки, которую она медленно расстегивала, уже виднелся розовый лифчик, а мне почему-то стало так стыдно и неловко, будто я сама крутилась тут перед всеми в полуголом виде.

Я поискала взглядом Кира и не сразу его нашла в этой полутьме: он стоял в углу и, не обращая внимания на Сонины прелести, о чем-то разговаривал со Стасом. У обоих в руках были полные стаканы, а под столиком добавилось еще несколько пустых бутылок. Лена дремала в кресле, Милана целовалась с Рустамом, нисколько не стесняясь остальных, а Маринка на диване обжималась с Лешей, который при этом явно поглядывал в сторону импровизированного стриптиза.

Тем временем Соня осталась в одном бюстгальтере и юбке, покрутилась, красиво выгибая спину, под восторженный свист и аплодисменты, а потом спрыгнула со стола и натянула рубашку.

– Представление окончено! – громко объявила она. – Теперь пусть мальчики раздеваются.

– Я костлявый, – хмыкнул Леха. – Вот поверьте: выше пояса у меня вообще не на что смотреть.

– А ниже? – заинтересовалась Соня.

– А это уже контент восемнадцать плюс, – похабно подмигнул он, – только для избранных!

И снова приобнял Маринку.

– Хочешь, я разденусь? – вызвался накачанный Денис, который был совсем не против посветить честно заработанными бицепсами, и, будто невзначай, притерся к Соне. Похоже, что она своим стриптизом заинтересовала его куда больше, чем Верка, которую он выбрал себе изначально. Не утруждая себя красивыми движениями под музыку, он тупо стянул футболку и дал себя пощупать восторженно ахающим Соне и Вере. Ахали они одна другой громче, а сами при этом стреляли друг в дружку злыми взглядами. Борьба за ресурсы…Как в каменном веке.

Мне было одновременно и противно, и любопытно. Похожее ощущение я поймала однажды в зоопарке, когда наблюдала за тем, как тигр рвал зубами кроличью тушку. И едва не тошнило от этого зрелища, и оторваться не могла. Вот так и тут.

– Ребяяяят, – вдруг пьяным голосом обратилась ко всем Маринка, – давайте по спальным местам расползаться, а? А то завтра утром в десять я уже всех выгоню.

– Э, почему?! – не ожидали такого расклада парни.

– Н-надо, – язык уже плохо ее слушался, – родаки вернутся. Давайте покажу, где спать можно.

Конечно, большая красивая кровать в Маринкиной спальне была автоматически закреплена за ней и Лешей. Зато в зале на широких диванах, которые вдобавок раскладывались, спокойно могли устроиться несколько человек. В итоге там угнездились Рустам с Миланой, а также не определившийся со своими симпатиями Денис вместе с Верой и Соней. Надеюсь, девочки не перегрызут во сне друг другу горло.

В спальню родителей Маринка запретила входить, зато показала еще одну небольшую комнату – типа гостевой, где тоже можно было спать. Я быстренько почистила зубы (пасту и щетку я предусмотрительно взяла с собой) и проскользнула туда, от всей души надеясь, что там еще будет место. Мои надежды не оправдались: на кровати у стены уже устроилась Лена. А узкий диванчик у окна оккупировал Кирилл. Оба молчали.

Что ж, выбор у меня был невелик. Либо тут, либо искать место среди толпы в зале.

– Подвинься, пожалуйста, – тихо попросила я Лену. Она вздохнула и сдвинулась, освобождая мне немного места. Я легла, чувствуя себя ужасно неловко. Блин, были бы деньги на такси – я бы уехала спать домой. Сто процентов.

– Народ, – в комнату заглянул Стас, – пустите переночевать!

– Заходи уже, не ори только, – раздраженно буркнула Лена.

Я думала, что он ляжет к Кириллу, но он вместо этого взял и прыгнул на нашу кровать.

– Девчооонки! Я к вам! – дурашливо протянул он и попытался втиснуться между нами.

– Стас! Какого хрена! Ты ж тяжелый. Слезай давай, – заорали мы на него. Но он хохотал и лез обниматься.

– Лен, – раздалось с соседней кровати. – Пошли ко мне. Я одеялом поделюсь.

У меня остро кольнуло в груди. И еще сильнее, когда Лена молча поднялась и подошла к нему. Вот только вместо того, чтобы лечь рядом, она выхватила у Царева одеяло и пошла к выходу.

– Я лучше в зале лягу, – бросила она презрительно, – на кресле.