Тайна Мэриэл - Робин Доналд Страница 10

— Я все утро провела в море на огромном катере.

— И, без сомнения, переводила. Погуляй. В это время года на дорожке, той, что ведет к полю для гольфа, очень красиво.

Мэриэл решила послушаться совета. Там она впервые за этот день наткнулась на Николаса. Он играл с обоими министрами и еще с одним из их помощников. Скрытая в тени поросшей вьюнком решетки, она, сощурившись от солнца, наблюдала за их ударами, стараясь как можно объективнее определить, почему же всякий раз при виде Николаса Ли у нее захватывает дух.

Если бы власть действительно была столь сильным возбуждающим средством, как о ней говорят, ее привлекали бы министры. Однако именно при виде Николаса кровь быстрее бежала по жилам, приводя Мэриэл в лихорадочное волнение. Как ни унизительно признавать, но сочетание его мужественности и холодного ума волновало ее.

Ты становишься мазохисткой, с презрением подумала она, а это опасная тенденция.

За спиной она услышала разговор людей, неторопливо прогуливающихся вдоль поля. Они остановились по другую сторону решетки. Мэриэл не могла их разглядеть, и ей не хотелось выдавать своего присутствия, но по их голосам она определила, что это новозеландцы.

— Полюбуйся Золотым Мальчиком, — произнес один из них. В его голосе слышалось сочетание зависти и неприязни. Это был Питер Сандерсон. — Демонстрирует свои мускулы и дорогую одежду.

Второй удивленно спросил:

— А ведь ты Николаса по-настоящему ненавидишь! Что он тебе сделал?

— Его диплом ничуть не лучше моего. Явился и сразу получил работу. Выше нас на три головы! Это чертовски несправедливо.

— Перестань! Ты несправедлив. У него мозги что надо! Даже ты не станешь этого отрицать — похоже, он интуитивно чувствует систему, а кроме того, прекрасно подходит для своей работы. К тому же обаяние, которого ему не занимать.

— Обаяние! — Питер Сандерсон произнес это как оскорбление. — Да, у него внешность, приводящая в трепет глупых баб, деньги, чтобы одеваться, и высокомерие человека, родившегося в рубашке. И к тому же полезные и нужные контакты с состоятельными людьми. А что ему останется, не имей он всего этого?

Второй собеседник со смехом ответил:

— Инициатива, решительность и очень неглупая голова плюс самодисциплина, от которой можно одуреть, утонченность и свойственное аристократам понимание человеческих слабостей.

— Самодовольный…!

Услышав ругательство, Мэриэл прикрыла глаза.

Сандерсон продолжал со страстью, от которой у нее зашевелились волосы:

— Но что меня действительно бесит, так это с какой легкостью ему все досталось.

— Ему не всегда приходилось легко, — возразил второй. — Ситуация в его семье была, мягко говоря, не совсем обычной.

— Да, я знаю, что он незаконнорожденный, и все же он сын Филиппа Ли, а Филипп Ли был самым богатым человеком в Новой Зеландии к тому времени, когда погиб в той аварии. Мне также известно, что, за исключением пожизненного содержания для своей жены, Филипп Ли все оставил Николасу.

— Да, уж мать Николаса об этом позаботилась. Я встречался с ней однажды, — задумчиво добавил второй. — Ей было далеко за сорок, но скажу тебе честно, она меня взволновала! Боже, в ней было все, о чем может мечтать мужчина. Не удивительно, что она вертела Филиппом. Она каждой клеточкой, всем своим существом излучала сексуальность. Ум, внешность, индивидуальность и талант, у нее было все. И класс. Филипп Ли был отличным бизнесменом, умницей, но яркой личностью его не назовешь. Она наверняка оставалась с ним из-за денег.

— Однако ей не удалось добиться, чтобы он развелся с женой и признал сына законным, — злобно возразил Сандерсон.

— Не уверен, что она пыталась. Мне показалось, что она очень довольна жизнью. Кроме того, у нее была власть, и она это знала. Николас единственный ребенок, а значит, должен был стать законным или незаконным наследником Филиппа.

— Я бы не возражал против такого детства.

Мэриэл ощутила холодок от язвительности в голосе Сандерсона.

— Ладно. Тебе пришлось труднее, но взгляни на все иначе. Ты поднимался по лестнице тяжелым трудом, и не надо думать, что никто этого не ценит.

— Как обезьяна, научившаяся использовать палку в качестве орудия труда, — с горечью парировал Питер Сандерсон. — Любой скажет, что в этом нет ничего особенного, но кто-нибудь подумал о том, что ей, глупой обезьяне, понадобились мозги, чтобы допереть до этого?

— Похоже на комплекс неполноценности…

— Люди, родившиеся по другую сторону дороги, наследуют комплекс неполноценности, — ответил Сандерсон. — Не обращай на меня внимания. Я просто понемногу срываю злобу, типичную для представителей рабочего класса. Но скажу тебе честно, мне бы доставило огромное удовольствие раскопать какую-нибудь грязь об этом Золотом Мальчике, чтобы стереть с его аристократичной физиономии самодовольство. Ну да черт с ним! Пойдем, пожалуй.

Она расслышала удаляющийся голос второго мужчины:

— Тебе надо как-то бороться с раздражением. Николас быстро идет в гору, и плохо, если окажется, что ты не можешь с ним работать.

Его собеседник что-то злобно ответил. Встревоженная Мэриэл неотрывно наблюдала за идущим по дорожке Николасом. Ничего удивительного, что у него есть враг — отличавшие его мужественность и властность не могли не раздражать неуверенных в себе людей, — однако ее заинтриговала новость о его внебрачном происхождении.

Повернувшись, она скользнула за виноградную лозу и торопливо пошла по дорожке обратно.

Увидев ее в офисе, Элси нахмурилась.

— Ты и не погуляла вовсе, — заметила она, выразительно взглянув на часы.

— Становится жарко. У тебя не появилось для меня работы?

— Ну что ж, если тебе действительно этого хочется. Вот пачка для перепечатки. Только что доставили из одного из коттеджей, у маяка. Какой-то телевизионный магнат ни дня не может прожить без работы.

Вместе они за час расправились с бумагами.

— Спасибо, Мэриэл, — поблагодарила Элси, проверяя последний документ. — А чем занимается твоя делегация?

Мэриэл встала и сложила странички в аккуратную стопку.

— Опять играют в гольф.

— Неплохо некоторые устраиваются, — вздохнула Элси. — А мне надо бы заняться днем рождения Кэтлин. Ей сегодня исполнилось восемь.

— Почему ты здесь в день рождения Кэтлин? А где Тина? — поинтересовалась Мэриэл, имея в виду женщину, помогавшую иногда при сильной загрузке в офисе и присматривавшую за девочкой в отсутствие Элси.

— Она заболела, а больше мне некого попросить. — Элси потянулась, надавив руками на спину. — Все нормально, мне осталось еще несколько мелочей, а Кэтлин сидит у Сэран. Сейчас она, похоже, предпочитает быть с кем угодно, только не со мной.