Врушечка - Галина Куликова Страница 10

Прикинув, что ехать до нового места работы придется не меньше часа, Настя надела свободный костюм, чулки и туфли на маленьком каблуке. Туфли дышали на ладан, но все еще годились для собеседования. Впрочем, Шелестов клялся, что это никакое не собеседование, что она уже принята на работу и должна просто явиться, зайти в отдел кадров, а потом приступить к своим новым обязанностям. Однако она ему не до конца поверила. Как это можно — взять человека, даже не поинтересовавшись, кто он и что он. Шелестов ведь ее тоже совсем не знает! У нее даже резюме не спрашивали. Нет, надо думать, собеседование ей все же устроят.

Впрочем, в глубине души жила маленькая слабенькая надежда. А что, если все это правда? Что, если неведомый Колесников примет ее на работу без единого вопроса? Вдруг Шелестов настолько могущественен, что действительно может одним телефонным звонком изменить чью-то судьбу? Вернее, не чью-то, а ее, Настину.

От метро Настя шла пешком. Еще издали она заметила здание «Вершины» — новенькое, свежее, словно нарисованное на переднем плане картины. Металлический забор был ярко окрашен, жесткие кусты с темной, табачного цвета зеленью аккуратно пострижены, стеклянные двери и огромные окна холла прозрачны, как слеза младенца. Дела компании явно шли хорошо, и Настя приосанилась. Входить в такое здание нужно смело, подбородок держать высоко поднятым, говорить спокойно и уверенно.

Интерьер поражал воображение. В абсолютно белых коридорах лежали черные дорожки, стены были украшены абстрактными картинами. Лифт напоминал космический корабль из какого-нибудь фантастического фильма. Насте нужен был четвертый этаж. Она решила, что там ее встретит секретарша, похожая на модель — тощая, гладкая, скользящая, в чем-то изысканно-облегающем.

Однако в большом холле, куда выходили двери нескольких кабинетов, в том числе и кабинета Колесникова, ее встретил насупленный лысый мужчина в квадратных очках. К мужчине, словно ценник к товару, был прицеплен бэй-джик, на котором значилось: «Степан Петрович Бибирчиков. Консультант».

— Вы к кому? — спросил он напористо и прокатил вверх-вниз острый кадык, опасно натягивавший кожу на его шее.

Насте немедленно захотелось распустить узел его галстука, пришлось даже отвести взгляд и сосредоточиться на правом ухе Бибирчикова. В глаза она ему смотреть не решалась, потому что линзы делали эти глаза невероятно глубокими.

— К Колесникову, — ответила она коротко и внятно.

— Стало быть, вы — Настасья Лаврентьева, — констатировал тот и неожиданно расцвел улыбкой: — Если бы вы знали, как я вам рад!

— Правда? — удивилась Настя.

— Трудовая книжка у вас с собой? Впрочем, это потом. Пойдемте, я отведу вас на рабочее место. — Он указал на один из кабинетов. — Будете сидеть там. У вас шикарный стол, шикарный компьютер и хренова туча работы.

«Откровенно», — подумала Настя, а вслух сказала:

— А… Валентин Валерьевич на месте?

— На месте, но немножко занят. Дождетесь, пока он поговорит по телефону, и войдете.

— А как я узнаю, что он поговорил? — удивилась Настя.

Но Бибирчиков уже распахнул дверь кабинета, и она сразу все поняла. Кабинет начальника отделяла от приемной одна лишь стеклянная перегородка. Так что начальника было отлично видно. Он сидел за огромным столом, пил чай и разговаривал по телефону. В левой руке он держал телефонную трубку, плотно прижимая ее к уху. В правой руке у него была чайная ложечка, которой он монотонно стучал по блюдцу. Настя встала как вкопанная. Это был брюнет из Пражского аэропорта.

К счастью, он не сразу ее заметил, дав ей время прийти в себя. Господи, что за совпадение! Ужасное совпадение. Мысли бросились обгонять друг друга, как дети, торопящиеся взобраться на ледяную горку. Мгновенно в памяти Насти пронеслась сцена встречи с Ликой Антоновой и фарс, который она разыграла. Брюнет, то есть Колесников, все это слышал. А потом он ответил на телефонный звонок и сказал про женское вранье. Что женщинам вообще нельзя верить, потому что они художественно врут. И она приняла это на свой счет. Еще бы не принять, ведь она в тот момент сочинила целую фантастическую историю.

Краем глаза Колесников заметил, что старший консультант завел в приемную какую-то женщину. Сразу смотреть он на нее не стал и даже головы не повернул, сообразив, что пришла та самая Лаврентьева, которая теперь станет его помощницей. Это было против всех правил — никогда прежде он не нанимал работников вслепую. Однако сейчас у него не оказалось выбора. Шелестов однажды спас его от банкротства, а Колесников привык отдавать долги. Тем более когда ему откровенно говорили, что время пришло.

Положив трубку, он повернул голову и через стекло посмотрел на подарок, который прислал ему Шелестов. Подарок стоял посреди приемной в каком-то невыразительном костюмчике, в позе примерной ученицы, и, не мигая, смотрел прямо на него.

Он узнал ее с первого взгляда. И едва не подпрыгнул от неожиданности. Однако привычка скрывать истинные чувства заставила его сдвинуть брови и изобразить недоуменный вид. Поднявшись со своего места, Колесников быстро прошел к двери, распахнул ее и сказал, не поздоровавшись:

— Я вас откуда-то знаю.

— Здрасьте, — ответила Настя и сделала усилие, чтобы согнать с губ идиотскую улыбку. — Меня зовут Настасья Лаврентьева. Я тоже вас помню. Мы с вами летели из Праги одним самолетом.

Она подбрасывала ему возможность сделать вид, что они виделись мельком. Так будет лучше всего.