В тихом семейном омуте - Вера Колочкова Страница 10

– Да брось, Таечка! Не выдумывай!

– Да я все понимаю, что ты! Я же знаю, что Маргоша всегда будет присутствовать в твоей жизни, что пятнадцатое февраля будет для нас всегда особенным днем… И вообще, хватит разговоров, время-то вон как бежит! А мне еще стол накрывать надо! И переодеться успеть, и в порядок себя привести… Через полтора часа у нас гости в доме, а мы не готовы! И дел еще всяких невпроворот…

* * *

Они пришли ровно в семь. Тая всегда удивлялась – как это Маргоша с Филиппом подгадывают, чтобы дверной звонок прозвучал минута в минуту? Под дверью, что ли, стоят, выжидают?

Хотя Маргоша не из тех, кто будет стоять под дверью. Она дама решительная. Волевая. Весь облик ее об этом кричит – коня на скаку остановлю, в горящую избу войду! Всем построиться по ранжиру, иначе ужо я вас!

Честно сказать, Тая ее слегка побаивалась. Но Влад говорил – зря. Маргоша, мол, широкой души человек, добрая и сердечная. Конечно, у него были основания так говорить, потому что Маргоша ему жизнь спасла. Но ее-то жизнь она не спасала, у нее вполне может быть свое мнение на ее счет! И даже не мнение, а ощущение свое… Мы ведь человека по внутреннему ощущению воспринимаем, симпатичен он нам или нет. И если уж из этого ощущения исходить… Нет, никогда бы в обычных обстоятельствах Тая не смогла бы с Маргошей подружиться. Обходила бы ее за три версты. Но если уж так эти самые обстоятельства сложились… Приходится дружить, что ж. И симпатию свою всячески выказывать. Не обижать же Влада такими пустяками, правда? Тем более надо вытерпеть эту «дружбу» только один раз в году…

Маргоша вошла, быстро скинула шубу на плечи мужа Филиппа, и тот подхватил ее привычным галантным жестом. И отступил на шаг, предоставив жене право первой поздороваться с хозяевами.

Влад уже стоял, раскинув руки, предлагая Маргоше свои объятия. Она и шагнула в них, и припала головой к его плечу, и руки вдоль тела опустила – вот она я, мол, вся твоя… Обнимай меня сколько хочешь.

Надо сказать, что эта смиренная поза с безвольно висящими вдоль тела руками вовсе Маргоше не шла. Даже смешно выглядела при ее комплекции. Высокая, плотная, с широкими плечами и успевшим образоваться возрастным бугорком на шее, она и впрямь выглядела нелепо, и Тая даже отвернулась, чтобы скрыть свою неловкую улыбку.

А Влад ничего такого, конечно же, не думал. Он обнимал Маргошу так нежно, будто она и впрямь была хрупкой маленькой девочкой, которую нужно защитить этим объятием от всех бед.

Филипп наклонился, проговорил Тае в самое ухо:

– Не ревнуйте, Таечка, что вы… Со временем привыкнете. Я сам уже пятнадцать лет наблюдаю эту картину, и поверьте, мне даже нравится. Не часто люди относятся друг к другу так трогательно, причем долгие годы… Обычно детская дружба быстро забывается, но здесь не тот случай, надо привыкнуть… Они еще минут пять вот так стоять будут, ничего не поделаешь, Таечка.

– Да с чего вы взяли, что я ревную? – так же тихо ответила Тая. – Я прекрасно все понимаю, не думайте даже… Шубу вот сюда можете повесить, на плечики. Давайте я вам помогу…

– Нет, что вы, я сам!

Филипп пристроил Маргошину шубу в шкаф, повернулся к зеркалу, пятерней провел по волосам, откидывая их назад. Вернее, откинул назад то, что осталось. Тая подумала про себя – вот же привычка вросла в человека, надо же… Наверное, раньше у него очень густая шевелюра была. А теперь… И залысины вон образовались, и волосы такие редкие, что кожа сквозь них просвечивает. Он ведь старше Маргоши, Влад рассказывал? И еще Влад говорил, что Филипп очень любит ее… И делает все, как она хочет. И приемными детьми, Тимошей и Катенькой, в основном Филипп занимается, потому что Маргоша оказалась матерью так себе, по настроению.

Страшно, наверное, когда у тебя такая мать – хочу приласкаю, хочу оттолкну. А может, дети и к такой матери приспособились – все лучше, чем в детдоме расти. Тем более приемный отец таким порядочным оказался – уже плюс.

После первой встречи она пыталась даже заговорить на эту тему с Владом, спросить, почему Маргоша так равнодушна к приемным детям, но Влад не стал ничего конкретного отвечать и даже немного обиделся за Маргошу:

– С чего ты взяла, что она равнодушна к детям? По-твоему, если не сюсюкает с ними каждый миг, то уже и равнодушна? Нет, это совсем не так… Это просто надо характер Маргошин знать… Она просто очень выдержанная, все эмоции в себе держит. Лишними словами не бросается. Никогда и никому свои чувства не демонстрирует.

– Да не знаю я, какой у нее характер! Я просто хотела сказать, что…

– А если не знаешь, то и не делай о человеке никаких выводов. И вообще, не бери в голову… Мы сами как-нибудь разберемся.

Она тогда обиделась немного, но виду не подала. И никаких вопросов больше не задавала. Да и не очень хотелось, в общем… Главное, в этот день Маргошу хорошо встретить, то есть вытерпеть этот визит, и все! А день-то этот раз в году – всего лишь! Разве это так трудно – быть в этот день милой гостеприимной хозяйкой?

Вот и сейчас она повернулась к Филиппу, проговорила с улыбкой:

– Проходите, прошу вас… Будьте как дома…

– Нет, нет… Давайте немного подождем, Таечка. Видите, нежная встреча еще продолжается… – повел он слегка головой в сторону замерших в одной позе Влада и Маргоши. – По-моему, им зрители нужны, вам так не кажется?

Тая пожала плечами, ничего не ответила. Не захотела участвовать в этой слегка интимной насмешливости. Что-то в ней было такое… Неприятное. Будто Филипп предлагал ей в замочную скважину посмотреть. Странный он какой-то сегодня… Обычно более сдержанным бывает. И молчаливым.

Наконец Маргоша оторвалась от Влада, вздохнула томно. Но на этом «нежности» не закончились. Подняв руки, она взяла голову Влада в свои ладони, притянула к своему лицу, будто собиралась поцеловать в губы. И проговорила тихо, но так, что Филипп с Таей все прекрасно услышали:

– А ты постарел, Владушка… Вон, седина на висках появилась… И я тоже постарела за этот год, правда?

– Да брось… Ничуть ты не постарела. Выглядишь прекрасно. И глаз горит…

– Да постарела, постарела, я знаю. У женщин этот процесс быстрее идет. Тем более я ж не могу себе, как ты, молоденького партнера завести для ощущения полноты жизни! А ты до старости будешь завидным женихом считаться, фактура у тебя такая мужицкая!

Тая мельком глянула на Филиппа – как-то он прореагировал на сетования Маргоши относительно невозможности завести молоденького партнера? Ему ж неприятно, наверное?

Но лицо Филиппа оставалось прежним. Та же насмешливость, та же легкая улыбка. А может, ей самой слова Маргоши более показались неприятными, чем Филиппу? В самом деле, что это такое – завидным женихом до старости будешь считаться? Влад вовсе никакой не жених, он ее муж законный…

– А пойдем-ка, Маргоша, выпьем за нашу встречу, а? – весело предложил Влад. Наверное, почувствовал, что продолжать эти «нежности» уже не имеет никакого смысла. Мало ли, что еще Маргоша может наговорить обидного – для Филиппа и для нее…