Обретенная мечта - Мэй Макголдрик Страница 10

Пирс подошел к нему поближе.

– Знаете, капитан, хотя особа, которая находится за дверью, и не принадлежит к тому обществу, где обычно вращаетесь вы, она тем не менее не заслуживает вашего презрения. Так же, как и все здесь присутствующие. Вы, видно, считаете себя выше их. Ну а я пью то же самое вино и пиво, что и они, и мне нравится бывать в их компании. Я понимаю, что мы не в Бате, и не в Бристоле, и даже не в Воксхолле с его увеселительными садами. Но эти люди, сэр, все до единого, верные подданные британской короны.

В таверне царила мертвая тишина. Тернер вновь окинул взглядом помещение. Сидевшие за столами весьма недружелюбно смотрели на вооруженных людей в красных мундирах.

– Да, конечно. – Тернер прокашлялся. – Просто я опасался, что мисс Эдвардс могла подвергнуться… могла оказаться здесь вместе с вами.

– Здесь? – изумленно произнес Пирс. – Как такое могло прийти вам в голову? Неужели я повез бы вашу подопечную в подобное заведение? Ведь это повредило бы ее репутации. Невысокого же вы мнения о своей знакомой, если могли предположить, что молодая дама вашего круга, презирающая, как и вы, простых жителей Бостона, переступит порог этой презренной таверны.

– Да, сэр, действительно. Меня ввели в заблуждение. Прошу прощения. – Обернувшись, Тернер обратился к присутствующим: – Все в порядке, продолжайте праздновать день рождения его величества.

Кивнув, капитан направился к выходу. Пирс стоял до тех пор, пока за дверью не исчез последний красный мундир.

– Молодцы, ребята! – крикнул он. – Вы обратили их в бегство без единого выстрела.

Послышался смех. Пирс сделал знак груму. Тот выскользнул за дверь и последовал за военными.

Веселье достигло своего апогея, когда Пирс заказал выпивку для всех присутствующих. Скрипач запиликал какой-то бойкий мотивчик. Пеннингтон зажег в очаге вощеный фитиль, вернулся в комнату и поднес фитиль к свече.

Закрыв дверь и задвинув щеколду, Пирс обнаружил Порцию в дальнем углу комнаты и поспешил застегнуть пуговицы.

– Спасибо за то, что спасли мою честь, – тихо произнесла Порция.

– Не стоит благодарности, мисс.

Шагнув к стене, Пирс надавил на доски обшивки, и они бесшумно сдвинулись внутрь, открыв потайной ход. Заглянув в проем, Порция с изумлением обнаружила лесенку.

– Вы спуститесь по ступенькам в туннель, который выведет вас к соседней лавчонке, – объяснил Пирс. – Там вас будет ждать Джек. Он доставит вас домой в целости и сохранности. Хотя вам вряд ли удастся опередить капитана Тернера. Так что придумайте, что ему сказать.

– Мистер Пеннингтон, я вечная ваша должница.

– Мисс Эдвардс, не надо, никакая вы не должница. Единственное, чего я хочу, – чтобы вы поскорее отправились домой и наши дороги никогда больше не пересекались.

Когда фаэтон остановился у дома Хиггинсов, Порция поблагодарила грума и поспешила к двери.

Она тихонько постучалась, очень надеясь, что откроет кто-нибудь из слуг, а не Мэри и не сам Хиггинс. Можно было бы, конечно, придумать какое-то правдоподобное объяснение, касающееся ее растрепанного вида и порванного платья, однако Порция опасалась, что правда написана у нее на лице.

К счастью, дверь открыл Джосая, слуга. Увидев ее, старик округлил глаза.

– Боже мой! Мисс Порция, что с вами?

– Ничего страшного, Джосая. Споткнулась и упала, – успокоила девушка старика и проскользнула в дом.

– Может, позвать хозяйку? Они с господином пастором в библиотеке.

– Нет-нет, не надо их беспокоить. Я переоденусь и спущусь вниз. – Порция быстро поднялась по лестнице и вбежала в свою спаленку, находившуюся под самой крышей.

Вечерние часы Хиггинсы обычно проводили в библиотеке. Дети в это время уже спали. Мэри, занимаясь шитьем, рассказывала мужу о том, что происходило в приходе – о появлении новых невест, о недавно родившихся младенцах, о стариках, которых она посещала. Пастор Хиггинс сообщал об изменениях в политической жизни Бостона и вслух читал выдержки из тех газет и брошюр, что имели хождение в североамериканских колониях. Чуть позже к ним присоединялась Порция. Вечер обычно завершался тем, что пастор Хиггинс зачитывал те или иные отрывки из «Апокалипсиса», а иногда что-нибудь из сборника псалмов.

Порция быстро сняла пришедшее в негодность платье и скинула нижние юбки. Она очень сомневалась, что сможет сегодня с невозмутимым видом слушать строки из Писания – особенно те, где говорится о грехах и наказании за них.

Раздался негромкий стук в дверь, и Порция, завернувшись в плед, пошла открывать.

На пороге стояла маленькая Анна.

– Ты почему не спишь, мой ангелочек? – опустившись на корточки, поинтересовалась Порция.

– Потому что ты не пришла рассказать мне перед сном сказку. И не поцеловала.

– Я ведь сказала, что очень поздно вернусь с бала. Разве ты забыла? А поцеловала я тебя перед отъездом. – Порция чмокнула девочку в пухлую щечку. – Пойдем-ка я тебя уложу. А то мама рассердится, что ты до сих пор из-за меня не спишь.

– Не из-за тебя! Уолтер тоже не спит, просто лежит в кровати.

Анна родилась незадолго до того, как Порция стала жить с Хиггинсами, а Уолтеру было всего два года. И все это время девушка занимала в жизни малышей не менее значимое место, чем их родители. В последние годы она взяла на себя и некоторые дополнительные обязанности – учила детей грамоте, а также основам французского, который освоила еще в Уэльсе, в пансионе леди Примроуз. Порция стала для Анны и Уолтера настоящей подружкой, хранительницей их детских тайн. И если ей все же удастся осуществить задуманное, тяжело будет расстаться с ними.

– Завтра перед сном я расскажу вам сразу две сказки, – пообещала Порция и поднялась на ноги с намерением отвести девочку вниз. Однако маленькая озорница проскочила мимо нее в комнату и запрыгнула на кровать. – Анна! Сейчас не время резвиться.

Расскажи про бал.

– С этим можно подождать и до завтра. Уворачиваясь от протянутых рук Порции, девочка перекатилась на противоположный край постели.

– Ты была ангажирована на все танцы?

– Я вообще не танцевала.

– Почему?

– Потому что уехала, когда бал только начинался.

– Мы с Уолтером видели в окно, как ты садилась в экипаж вместе с тем офицером. Ты, наверное, была там самой красивой.

– Ничего подобного. – Изловчившись, Порция ухватилась за тонкую детскую лодыжку и подтянула залившуюся смехом девочку к себе. – Как раз наоборот. Самой некрасивой.

Анна озабоченно посмотрела на нее:

– Неправда!.. Ты очень красивая. Даже красивее мамы.

– Анна-Кэтрин!

Девочка оцепенела. В дверях стояла мать.

– Ну-ка живо в постель!