Бесстрашный горец - Ханна Хауэлл

Шотландия, 1472 год

— Черт подери! – выругалась Фиона, с трудом подни­маясь с земли.

Она медленно выпрямилась и, тщетно пытаясь унять ноющую боль в спине, провожала взглядом убегающую ло­шадь, пока та не исчезла за холмом. Даже думать не хоте­лось, как ей достанется от братьев. А Джиллиан, жена од­ного из них, по своему обыкновению, вряд ли станет вме­шиваться. У Фионы возникло дурное предчувствие, что на сей раз ей грозят большие неприятности. Нужно было быть полной идиоткой, чтобы на них нарваться. До дома бог знает сколько миль, еды с собой у нее нет, а солнце быстро са­дится за горизонт. Но что еще хуже, никто в Дейлкладаче не знает, куда она отправилась.

— Во всяком случае, ты показала Коннору, что сумеешь за себя постоять, верно? – пробормотала Фиона, пытаясь понять, где эта треклятая лошадь ее сбросила. – Если бы он вежливо попросил, а не приказывал наглым тоном… А впрочем, нечего его винить! Ты, Фиона Макенрой, сама во всем виновата!

Она огляделась по сторонам и поняла, что не только люди из клана Деилкладач не знают, где она находится, но ей и самой это не известно. Проклятая лошадь сбросила ее в таком месте, где ей еще никогда не доводилось бывать. И поскольку Фиона мчалась сломя голову, не глядя по сторо­нам, то теперь понятия не имела, в какую сторону идти, чтобы добраться до дома. Хотя справедливости ради нужно отмстить, что она и при более благоприятных обстоятельствах плохо ориентировалась.

Это, вне всякого сомнения, самый безрассудный посту­пок, который она совершила. Однако, если хорошенько поразмыслить, один плюс в нем все-таки есть: тот сума­сшедший мужчина, от которого она скрывалась в Дейлкладаче, тоже вряд ли знает, где она сейчас находится.

Фиона машинально провела пальцем по шраму на ле­вой щеке. Он наградил ее этой отметиной, когда впервые загнал в угол, и точно такую же оставил на правой щеке. Он бы всю ее истыкал кинжалом, если бы братья не спрятали ее за толстыми стенами замка Дейлкладач, наказав Фионе ни в коем случае не покидать убежища до тех пор, пока они не выследят сумасшедшего и не убьют его. При одной мыс­ли об этом подонке Фиона содрогнулась от ужаса. И как это ее угораздило сделать такую глупость, размышляла она, позабыть о грозящей ей опасности и отправиться кататься верхом? Впрочем, нет ничего удивительного в том, что пос­ле долгих месяцев сидения взаперти ей захотелось вырвать­ся на свободу…

Внезапно до ушей девушки донесся какой-то посторон­ний звук, и она замерла. С каждой секундой он становился вес громче. «Да это же стук лошадиных копыт!» – догада­лась Фиона. Пока она судорожно пыталась найти место, где бы спрятаться, перед ней на холме появились всадники.

Фиона молниеносным движением выхватила из ножен шпа­гу и кинжал и встала, широко расставив ноги. Она прекрас­но понимала, что ей не под силу справиться с несколькими мужчинами, но решила, что лучше погибнуть в бою, чем позволить этому безумцу Мензису себя зарезать.

Внезапно она, вспомнила, что Мензис обычно выезжает со свитой всего из нескольких людей, а перед ней сейчас по крайней мере дюжина всадников. Фиона пристально взгля­нула на огромного темноволосого мужчину, возглавлявше­го группу, и поняла: это не Мензис. Фиона стояла, грозно сжимая в руках оружие, однако не могла побороть страх. Пусть Мензис ненормальный, но он не хочет ее убивать, а вот что на уме у этих мужчин, она понятия не имеет.

— О Господи! Смотри, Эван! – воскликнул Грегор.

Эван Макфингел лишь хмыкнул в ответ на возглас бра­та. Он и так смотрел, однако не верил своим глазам. Перед ними стояла девушка с кинжалом в одной руке и со шпагой в другой! Она что, считать не умеет? Их же двенадцать че­ловек, а она одна, да еще такая маленькая и хрупкая.

Махнув рукой своим людям, чтобы те остановились, Эван медленно поскакал к ней. Она была одета как мужчина – кожаная куртка, штаны и башмаки, однако в том, что это женщина, не было никаких сомнений. Ее густые длинные волосы золотисто-медового цвета были заплетены в косу, мужская одежда не смогла полностью скрыть стройности фигурки. Да и по лицу было ясно, что это женщина. При­чем очень красивая.

Когда Эван подъехал настолько близко, что смог раз­глядеть ее глаза, он почувствовал, как у него перехватило дыхание. Они оказались огромными, а ресницы – длинны­ми, чуть темнее, чем волосы, равно как и безупречно изо­гнутые брови. Но самое замечательное – глаза эти были фиолетового цвета. Эвану еще никогда в жизни не доводи­лось видеть глаз такого цвета и настолько красивых.

Да и лицо девушки, похожее по форме на сердечко, было столь же прелестным: высокие скулы, слегка вздер­нутый подбородок, маленький прямой нос, безупречно гладкая кожа золотистого оттенка, словно целованная солн­цем, полные, соблазнительные губы. И два очарователь­ных аккуратных маленьких шрама, по одному на каждой щеке. «Интересно, откуда они взялись?» – мелькнуло в голове у Эвана.

Мысленно чертыхнувшись, он спешился и вытащил шпагу. Если уж ему и шрамы ее нравятся, она гораздо опас­нее, чем кажется на первый взгляд. Эван прекрасно знал, насколько устрашающе выглядит, и поэтому слегка удивился, когда девушка лишь моргнула, смерила его взглядом с го­ловы до ног и застыла в напряженной позе, словно гото­вясь отразить нападение.

— Ты что, девушка, собралась сражаться со мной? — бросил Эван, хмуро взглянув на нее.

– А почему бы и нет? – ответила Фиона вопросом на вопрос.

– Потому что я мужчина, выше тебя и сильнее.

– Я это заметила.

Фиона говорила истинную правду: этого и в самом деле невозможно было не заметить. Стоявший перед ней муж­чина оказался намного выше ее ростом, хотя сама она, если выпрямится, девушка высокая. Она даже подозревала, что он выше ее братьев. Широкоплечий, стройный, с длинны­ми, сильными ногами, он был одет в чересчур широкую кожаную куртку и просторные штаны, которые не скрыва­ли его мускулистое тело. Да и шпага выглядела довольно впечатляюще.

Однако, несмотря на его грозный вид, Фиона почему-то не испытывала никакого страха, что ее озадачило, поскольку в лице незнакомца не было даже намека на мяг­кость, более того, оно казалось хищным. С высокими ску­лами и сильной нижней челюстью, оно могло бы считаться красивым, если бы не излишняя суровость. Нос, вероятно когда-то длинный и прямой, был перебит по крайней мере в двух местах, а на переносице образовалась горбинка, де­лавшая мужчину похожим на ястреба. Хотя он стоял, суро­во сжав губы, от Фионы не укрылось, что губы у него четко очерченные и полные. Глаза, опушенные густыми длинны­ми ресницами, были необыкновенного голубовато-серого цвета, как ясное летнее небо перед наступлением сумерек. Ему повезло, что рана не задела глаза, подумала Фиона, глядя на шрам, который тянулся от правой брови вдоль правой щеки к челюсти. Брови у незнакомца были аккурат­ные и дугообразные, а во взгляде при желании можно было отыскать некоторую мягкость. Густые длинные волосы иссиня-черного цвета, заплетенные в две косы, спускавшиеся почти до лопаток, лишь дополняли облик свирепого, мрач­ного воина.