Такая разная любовь - Маргарет Пембертон

Неужели бездетная Амелия, в год смерти Теда сменившая муниципальный дом в Редхилле на точно такое же жилище в Корнуолле, оставила племяннице мужа немного денег? Так решила Милли, двадцатидвухлетняя дочь Примми Дав. Но Милли вечно приходили в голову самые невероятные фантазии, когда дело касалось денег. Старшая дочь, Джоанн, — та, что старше Милли на тринадцать месяцев и уже дослужилась до руководителя отдела «Ди-пи Интернэшнл», рекламного агентства в фешенебельном районе Мейфэр, — высказалась куда прозаичнее: «Скорее всего тебе предстоит куча бумажной работы. Помнишь, как было, когда умер папа? Хоть он и оставил после себя сущие крохи, нам пришлось изрядно повозиться с документами».

Примми не удалось поговорить о письме с младшей дочерью, Люси. Она путешествовала по Австралии, бродила где-то с рюкзаком за плечами. Что же касается сына, Джоша, то он тоже оказался недосягаемым, хотя в отличие от сестры покидал пределы Лондона крайне редко, лишь когда никак не мог этого избежать.

— Мистер Блэк готов вас принять, — объявила женщина за секретарским столом, прервав размышления миссис Дав.

Примми поднялась с кресла. На мгновение ее охватило внезапное необъяснимое предчувствие беды, но она тут же отмахнулась от него и направилась в кабинет.

— Большое спасибо, что так быстро откликнулись на мою просьбу, миссис Дав. — Маркус Блэк так и лучился добродушием. — Примите мои соболезнования по поводу кончины вашей тети.

— Благодарю вас. — Примми обменялась рукопожатием с адвокатом, опустилась в кресло напротив и смущенно добавила, не желая вводить мистера Блэка в заблуждение: — Мы с тетей не были особо близки. Когда она жила в Лондоне, я навещала ее один или два раза в год, но с тех пор, как она переехала в Корнуолл, мы почти не поддерживали отношений, если не считать обмена открытками на Рождество.

— В самом деле? Это меня удивляет. — Блэк уселся за стол и заглянул в лежавшую перед ним тонкую папку. — А я-то решил, что вы были очень дружны. Но поскольку у нее нет других родственников, во всяком случае, по крови, то конечно… — Он перелистнул несколько страниц, покрытых мелким, убористым шрифтом.

— Тетя попросила меня стать ее душеприказчиком?

— Душеприказчиком? — Блэк удивленно поднял глаза от бумаг. — Разумеется, нет. Это нам, фирме «Маркус Блэк энд ком-пани», поручено исполнить волю завещателя. — Он достал документ из папки. — Вот копия описи имущества Амелии Сертиз и перечень ее распоряжений; этот документ я вам оставлю, но, если вы не против, хотел бы просмотреть его с вами вместе, пункт за пунктом. — Адвокат откашлялся, прочищая горло, и водрузил на нос очки в роговой оправе. — Размер состояния вашей тети на момент смерти — двадцать девять тысяч сто девяносто фунтов. — Примми изумленно открыла рот. — В активе — восемь тысяч семьсот сорок фунтов сорок девять пенсов на счете в «Нэшнл Вестминстер банк» и двадцать тысяч четыреста семьдесят восемь фунтов на паевом счете жилищно-строительного банка «Абби нэшнл». Миссис Сертиз принадлежали также драгоценности на сумму четыреста два фунта. Что же касается пассива, то сюда следует отнести расходы на похороны, оформление копии свидетельства о смерти, оплату организационных издержек и моих услуг в качестве душеприказчика… — Примми безуспешно попыталась подсчитать в уме оставшуюся сумму: математика всегда давалась ей с трудом. — А теперь перейдем к оглашению воли завещательницы, — продолжил Маркус. — Очищенная от налогов сумма, подлежащая наследованию, составляет двадцать четыре тысячи пятьсот тридцать фунтов. Ее следует поделить на шесть равных частей и перечислить на счета следующих благотворительных организаций: детский дом «Саншайн» в Бирмингеме, детский фонд «За здоровые каникулы в деревне», Фонд спасения детей, тюлений заповедник в Гуике (Корнуолл), конеферма «Редуингз» в Норфолке и Центр спасения животных в Кенте. — Адвокат разгладил лежавший перед ним лист бумаги, который только что зачитал, и поднял глаза на Примми. — Вот так, миссис Дав. Вам все понятно?

Примми кивнула, отлично понимая, что в число наследников она не вошла. Впрочем, разочарование было не слишком велико — ведь она и не рассчитывала на наследство. Правда, когда Маркус Блэк назвал ошеломляющую цифру в двадцать девять тысяч фунтов, у Примми мелькнула мысль, что тетя проявила щедрость и захотела оставить ей по завещанию сколько-нибудь значительную сумму.

— Тогда поговорим о самой крупной части наследства, — объявил адвокат. — О недвижимости, о доме, в котором проживала ваша тетя на момент смерти.

Примми растерянно заморгала:

— Извините, но я ничего не понимаю. У моей тети не было недвижимости. Она жила в муниципальном доме в Редхилле, а потом переехала в Корнуолл, в такой же муниципальный жилой дом.

Маркус Блэк склонил голову набок и задумчиво взглянул на посетительницу.

— Эти сведения не совсем верны, миссис Дав. Ваша тетя действительно жила в муниципальном доме в Редхилле. Она освободила его в марте 1997 года, когда унаследовала имущество своего отца — дом, в котором она и проживала вплоть до своей смерти. Эту недвижимость вместе со всей обстановкой она завещала вам, миссис Дав, в пожизненное пользование.

— Простите, — повторила Примми, оглушенная неожиданной новостью. — Вы говорите, что у моей тети был собственный дом? И что она оставила его мне?