Спасенная репутация - Анна Грейси

Спускался я в провалы темноты

Отважно и оттуда восходил

Опять к высотам.

Труден этот путь

И необычен [1].

Джон Мильтон. Потерянный рай

Вблизи Кале, Франция.

1818 год

Голоса. В темноте среди песчаных дюн послышались гoлоса. Мужские голоса.

Фейт Мерридью села. Луч света прыгал по верхушкам дюн у нее над головой. Он медленно, но неуклонно приближался к тому месту, где она пряталась.

– Ou es-tu, ma jolie poulet? [2]– Судя по голосу, мужчина был пьян.

Она услышала, как один из мужчин споткнулся в темноте, врезавшись в заросли кустов. Он выругался.

– Ты уверен, что она здесь? – спросил он на грубом французском.

– Oui. Я видел, как она зашла сюда и не выходила. Она ждет, ждет нас в своем уютном гнездышке. – Он захохотал.

Двое других загоготали вместе с ним. Значит, их трое, если не больше.

Фейт не стала проверять. Она схватила накидку и сумочку и, пригибаясь, побежала.

Позади нее лежал город; впереди – кто знает? Но она не имела намерения возвращаться в город. Во всяком случае, не ночью. Город не предложит ей убежища. Она убедилась в этом на собственном горьком опыте. В городе полно мужчин, таких, как эти. Мужчин, из-за которых ей и пришлось прятаться в дюнах.

Выбора не было. Она направилась в сторону берега.

– Вон там! – Они заметили ее и бросились в погоню.

Теперь уже было слишком поздно соблюдать тишину. Фейт побежала со всех ног, петляя между мелких кустов и низкой травы. Юбка цеплялась за ветки и острые шипы. Позади преследователи с треском ломились сквозь кусты.

Бах! Фейт споткнулась о корень и упала. Боль обожгла лицо. Фейт лежала на земле, задыхаясь и хватая ртом воздух.

Она заставила себя подняться на ноги и прислушалась к звукам погони. Вот тогда она и услышала. Музыку. Тихую, близкую.

Где есть музыка, гам и люди. Люди, которые помогут. Или нет. Они могут оказаться такими же, как те, что гонятся за ней.

Но другого выхода нет. Она не может и дальше убегать, как заяц от гончих. Она должна рискнуть. И Фейт побежала, побежала на музыку, моля о безопасности.

Рискуя всем ради скорости, она выскочила на открытый берег, сбежала вниз, к самой кромке воды, где песок был самым твердым. Боль пронзала лодыжку. Преследователи заметили беглянку и закричали. Но Фейт все бежала и бежала со всех ног, бежала на музыку.

Тяжелые ботинки мешали ей. Они хорошо защищали ноги в колючем кустарнике – ее собственные туфли ни за что нe выдержали бы такого наказания, – но сейчас песок засасывал их. Не было времени остановиться и снять их.

Дыхание вырывалось резкими толчками. В боку резко и сильно кололо.

Фейт обогнула небольшой выступ. Огонь мерцал у ближайшей песчаной дюны. Тяжело дыша, Фейт побежала к нему. Бивачный костер. Над ним висит котелок. Рыбаки?

Одинокий, окутанный тенью человек сидел рядом с костром, наигрывая тихую музыку – какую-то испанскую мелодию, которая плыла по ночному воздуху словно туман. Мужчина. Цыган?

Из темноты поднялась огромная собака. Фейт резко остановилась и замерла. За последнюю неделю на нее уже два раза натравливали собак. Эта была такая огромная, что могла перегрызть ей горло одним махом.

– Вон она! – Ее преследователи выскочили из-за уступа. Ничто, даже Цербер из преисподней, не было страшнее того, что на уме у этих мужчин.

– Aidez-moi! – хрипло выдохнула Фейт, заковыляв в его сторону. – Помогите мне, умоляю вас!

Музыка прекратилась. Собачье рычание перешло в неистовый злобный лай.

– Тише, Вульф! – Собака перестала лаять и снова зарычала.

– Aidez-moi! – снова прохрипела Фейт, неровно и натужно дыша. Слова вышли чуть громче шепота.

Однако незнакомец услышал ее. Он протянул руку – якорь спасения на фоне языков огня.

– A moi, petite, – вот и все, что сказал незнакомец. (Ко мне, малышка).

Голос у него был глубоким, спокойным и уверенным. Фейт собрала последние остатки сил и заковыляла к высокому и крепкому незнакомцу. Он не может быть хуже тех, кто преследует ее, кроме того, она уже исчерпала все свои силы.

Носок ботинка снова зацепился за какое-то растение. Поврежденная лодыжка подвернулась, Фейт полетела вперед и врезалась в мужчину. Он крепко прижал ее к своей груди, но oт удара не устоял на ногах и полетел спиной на землю.

Фейт упала на него, совершенно выдохшаяся. Незнакомец не шевелился, словно и у него тоже вышибло дух.

Собака снова зарычала, по на этот раз yгроза была направлена в темноту. Преследователи, должно быть, уже здесь.

Неуклюже сползая с незнакомца. Фейт пыталась вспомнить французские слова, чтобы объяснить, попросить о помощи. С перепугу наум не приходило ни одного слова.

Незнакомец шевельнулся.

– Мадемуазель? – Голос резкий, глубокий. Фейт открыла рот и беспомощно закрыла.

– Проститe, проститe, – прошептала она по-английски. – Я не могу вспомнить слов. О Боже!

Голос незнакомца сжал еще резче:

– Вы англичанка!

Фейт закивала:

– Да, да. Англичанка. И вы... – Его слова прорезались сквозь туман и принесли облегчение. Он тоже англичанин.

– Слава Богу, слава Богу, – зашептала она. Хотя почему она чувствовала себя с англичанином в большей безопасности, было загадкой.

Собака вновь разразилась яростным лаем, и Фейт взяла себя в руки.

– Эти люди, они будут тут с минуты на минуту...

Он даже не взглянул в сторону преследователей. Он наклонился и протянул ей руки.

– Вы можете встать?

Краем сознания она отметила, что он говорит правильно и чисто, без малейшего намека на диалект. Говорит как джентльмен.

Фейт кивнула и со с трахом уставилась в темноту. Пес злобно рычал, чуя приближение чужаков.

– Хватит, Вульф.

Собака затихла, и наступило молчание.

Три силуэта смутно виднелись на фоне мерцания моря и неба.

– Они гонятся замной.

– Я так и понял. Но почему? Вы что-нибудь украли?..

– Нет! – негодующе воскликнула она. – Они хотят... они думают... они думают, что я...