Загадочный поклонник - Дженнифер Эшли

Лондон, июнь 1810 года

Александра Аластер лежала в кровати старинной работы, украшенной балдахином зеленого шелка, и размышляла, можно ли отнести соседа-виконта к числу женихов.

Грейсон Финли, виконт Стоук.

О нем им с леди Федерстон мало что известно. Юношей он исчез из Англии и появился всего неделю назад, чтобы принять титул виконта Стоука. После расспросов в высшем свете леди Федерстон удалось выяснить, что новому виконту тридцать пять лет и он холост. Леди Федерстон предположила, что виконт поселился на Гросвенор-стрит, чтобы подыскать жену.

Александра рассматривала орнамент из виноградных лоз и листьев, вырезанный на столбиках кровати. Леди Федерстон, несомненно, большая оптимистка. Сейчас июнь, сезон вот-вот окончится, скорее всего, виконт пробудет в городе совсем недолго, а потом отправится в имение.

Он явно не похож на джентльменов ее круга. Все они – воспитанные и уважаемые господа, годящиеся на роль спокойного и надежного второго мужа. Первый муж Александры не отличался постоянством, да и умер он, упав с лестницы в доме одной из любовниц. Александра волновалась, щеки горели, несмотря на ночную прохладу. Мысли о покойном муже всегда вызывали головную боль. Именно поэтому они с леди Федерстон и составили список женихов, в который вошли лишь самые достойные. Джентльмены, которым посчастливилось оказаться в списке – герцог Сен-Клер, лорд Хилдебранд Колдикотт, мистер Бартоломью, – были преданными, заслуживающими доверия, респектабельными господами. Александра зажмурилась. Глупо.

Однако виконт – чрезвычайно занимательная личность. Он несколько раз проходил мимо нее, когда она покидала карету. Виконт был очень хорош собой. Ничто не говорило о том, что он ищет жену. Плащ неплохо сидел на его широких плечах, а от легкой приветливой улыбки, озарявшей его лицо, у Александры начинало бешено колотиться сердце. Бронзовая от загара кожа свидетельствовала о любви к дальним странствиям. В волосах, не по моде длинных и собранных в хвост, переливались золотистые пряди. Глаза его, взгляд которых иногда задерживался на ней дольше, чем позволительно, были синими, словно сумеречное июньское небо.

И одевался он совсем не как джентльмены из списка женихов. Иногда он был лишь в свободном плаще, накинутом поверх рубашки и штанов из телячьей кожи, в кожаных сапогах выше колена. Он нанимал хорошие экипажи и лошадей, но Энни и Эми – служанки-близнецы в доме Александры – рассказали, что виконт открыл в доме несколько комнат, а в остальных царят темнота и пыль.

Высокого слуги виконта, отличавшегося внушительными габаритами, очень темной кожей и лысой головой, покрытой шрамами, очень боялся лакей Александры Джеффри. Впрочем, едва ли существовал некто, кто не приводил бы его в трепет.

Среди джентльменов, навещавших виконта, был молодой господин, возраста Александры, одевавшийся столь же небрежно, как и виконт, а также человек небольшого роста с грубым лицом, веселой улыбкой и ирландским акцентом. Никто из них не выглядел верным и надежным.

Но эти люди явно не глупы.

Она открыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь унять головную боль. Ей непременно нужен преданный муж и надежный человек, который не подведет. Муж, который желает и любит детей. Если Александра Аластер не выйдет замуж за одного из таких джентльменов, у нее никогда не будет детей. Когда-то, в той, другой жизни, она родила. Муж испытал нечто близкое к облегчению, когда ребенок умер, прожив всего день. Горе окружило ее тьмой, которая так до конца и не рассеялась. После случившегося Теофил перестал обращать на нее внимание, и она больше не забеременела.

Ночь принесла свежий ветерок, осушивший слезы на ее щеках. Окна спальни выходили в сад. От распустившихся цветов виноградных лоз, поднимавшихся к окнам, исходил сладкий аромат. Сад был полон тишины и покоя, столь редких для города. Александра любила сад – это было ее убежище, святилище все те пять лет, которые она была замужем за Теофилом Аластером.

Из сада послышались голоса. Мужские.

Плющ у окна колыхался на ветру, словно атласная юбка. Голоса послышались снова – резкие, злые, мрачные. Александра вытерла слезы и села.

Тут она поняла, что голоса доносятся из дома по ту сторону забора. Наверное, там открыто окно, и кто-то спорит в комнате.

Александра выскользнула из постели и нащупала тапочки. Набросив пеньюар, лежавший на кресле, она подошла к окну и откинула занавеску. Мужской голос был протяжным и незнакомым, звуки казались растянутыми и грубыми.

– Ну, Финли, зачем к тебе сегодня приходил человек из морского министерства? Если мне понравится твой ответ, я, может быть, оставлю тебя в живых.