Его жадные объятия - Джули Беннет

— Что вы здесь делаете, мэм?

Алекса Родригес быстро развернулась, взволнованно прижав к груди ладонь. Низкий суровый голос испугал ее не так сильно, как стремительно надвигавшийся мужчина. Походка настоящего ковбоя, хотя он и немного прихрамывал. Кто бы ни был, но он приковывал к себе внимание. Алекса не могла пошевелиться, оказавшись в плену темного как ночь взгляда.

Когда она заехала на территорию огромного ранчо Пебблбрук, вокруг не было ни души. Откуда взялся привлекательный ковбой с взглядом из‑под широких полей черной шляпы? Ее сердце не должно биться так быстро и отчаянно. Но стоит признать, этот тип невероятно горяч.

Неужели нельзя было сюда приходить? Хозяйка гостиницы, расположенной недалеко, сказала, что для постояльцев конюшни открыты. Возможно, возникло недопонимание, ведь мужчину ее появление явно не обрадовало.

— Я поселилась в гостинице рядом. — Алекса старалась не стушеваться под пристальным взглядом. — Мне сказали, что я могу покататься на лошадях и кто‑то обязательно мне поможет.

Он недовольно вздохнул, по‑прежнему удерживая ее взгляд. Странная ситуация. Выход из зоны комфорта стал ключевой темой путешествия. Ее назойливая, но добродушная подруга оплатила проживание в гостинице на три ночи, заявив, что Алекса, как работающая мать‑одиночка, заслужила немного побыть одной и отдохнуть. Зарегистрировавшись, Алекса оставила сумку в номере. Ей хотелось осмотреть окрестности до того, как начнется шторм.

Последний раз она каталась на лошади в возрасте пяти лет. Да, зона комфорта позади, она даже не до конца осознавала, что делает. Хотя, если к лошади прилагается горячий ковбой, возможно, новые впечатления не такая уж плохая штука. Ее лучшая подруга, несомненно, будет рада узнать, что в ней вновь проснулись признаки влечения к противоположному полу.

Все в этом работнике было соблазнительным, начиная с пыльных ковбойских сапог и заканчивая отлично сидящими джинсами и черной широкополой шляпой. Он протянул слово «мэм» так, что внизу живота затрепетали бабочки. Давно, слишком давно она не общалась ни с кем, кроме дошкольников, с которыми занималась, и сына, которому четырнадцать месяцев.

— Вы раньше ездили верхом? — наконец спросил мужчина.

— Один раз. На дне рождения двоюродной сестры. Мне было пять лет.

Он сделал шаг вперед, сократив расстояние между ними. У Алексы тут же сперло дыхание. Какой же он завораживающий и притягательный! Глубокие темные глаза, обрамленные длинными ресницами, легкая щетина на подбородке и щеках, губы идеальной формы. И это только его лицо. Черная рубашка подчеркивала широкие плечи и сильные руки. «Интересно, насколько рельефна его мускулатура?» Узкие бедра в состоянии свести с ума любую женщину. Только не ее.

Алекса зареклась связываться с мужчинами, способными взволновать. Они бы только испортили мир, который она создала для себя и сына. А этот мужчина? От него так и веет неприятностями. Рядом с ним женщина растеряется в наслаждении, выкрикивая его имя снова и снова.

Нет. Алекса решила, что свидания, флирт и все такое для нее под запретом, по крайней мере, пока сын не станет старше. Тогда можно и о себе подумать. А сейчас для нее центр мира — Мэйсон. Хотя это и не значит, что нельзя смотреть и наслаждаться. У этого ковбоя есть на что посмотреть.

— Вы здесь работаете?

Мужчина протянул ей руку.

— Хейс Эллиот.

Эллиот. Значит, не работник или постоялец, а один из братьев Эллиот, таинственный ветеран войны. До нее доходили слухи, что он никогда не покидал ранчо, и часто в разговорах его имя фигурировало с посттравматическим синдромом и спасением детей в маленькой деревне на другом конце света. Его тогда тяжело ранили, а несколько друзей погибли во время этой операции. Подобные истории интересны для людей в маленьком городке, а учитывая принадлежность к уважаемому семейству Эллиот, не сплетничать об этом почти невозможно.

А где же работники? В таком большом угодье их должно быть много.

Алекса знала, что братья Эллиот готовятся к открытию пансионата, и не понимала, как он оказался в конюшне.

— Алекса Родригес.

Она пожала ему руку, ощутив, как между ними пробежала искра. Банально, конечно, но она долгие годы не испытывала подобного от одного легкого прикосновения руки. Как такое вообще возможно?

— Вы остановились в гостинице моей невестки? — Он не выпускал ее руку и не отводил взгляд.

Алекса кивнула, удивленная, что он знает про гостиницу, а еще больше тем, как отреагировала на его прикосновения и томный взгляд. Она скучала по Мэйсону и уже три раза за это время позвонила Сэди, попросив прислать фотографии малыша.

— Жена моего брата открыла гостиницу в Техасе.

Его низкий голос в сочетании с ямочкой на щеке привлекали внимание к губам, а на них уж точно не стоило смотреть. Впрочем, все его тело прекрасно. И куда смотреть девушке, когда перед ней такой привлекательный мужчина? Даже пыльные сапоги выглядели интересно, пробуждали фантазии о том, как он выполняет тяжелую физическую работу на ранчо без рубашки, и пот стекает по мускулам.

— Рабочий день уже завершен. Как долго вы пробудете в гостинице?

Эти слова вернули ее к реальности.

— Я здесь только на выходные. Хотя и не знала, что работники разошлись. Хотела осмотреться, пока погода не испортилась. Простите, если потревожила вас.

Лошадь позади нее ударила копытом, будто протестуя. Алексе почему‑то хотелось сделать то же самое. Ей так долго пришлось себя уговаривать прийти сюда, и вот пожалуйста, она явилась не вовремя.

Хейс продолжал молча на нее смотреть. Очевидно, не ожидал, что кто‑то заявится на конюшню в конце рабочего дня. От неловкости ситуации она натянуто улыбнулась и собралась уходить. Какой смысл задерживаться там, где тебе явно не рады.

— Постойте. — Хейс тихо выругался. Алекса поморщилась. — Я могу сопровождать вас в поездке на лошади, если вы этого действительно хотите.

Алекса услышала за спиной шаги Хейса и фырканье лошадей. Те словно ожидали ответа.

— Не желаю вас утруждать.

Он снова устремил на нее обезоруживающий взгляд. Интересно, о чем он думал в этот момент. В глазах притаилось нечто похожее на желание. Нет, не может быть. Он смотрит на нее с желанием? Горячий ковбой, ветеран войны, владелец ранчо. А она всего лишь мать‑одиночка. Учительница.

— Я решил покататься, пока никого нет. Мне не трудно взять вас с собой.

Очаровательное приглашение. Теплые, искренние слова с южным акцентом.

— Все нормально. Очевидно, вам хочется побыть одному.

Алекса развернулась, охотно покидая это место. Путешествие началось встречей с угрюмым ковбоем. Что дальше?