Девочка со шрамами. Истории, которые помогают жить - Ника Набокова Страница 8

Я не сразу сообразила, что к чему. Когда она подошла, я совершенно искренне восприняла это обращение как милую шутку, может, коллега, может, вообще начальница. Но то, что произошло с Игорем, с его выражением лица, говорило, да что там говорило, кричало об обратном.

Все случилось очень быстро. Я сразу не сориентировалась. Они пошли танцевать, и он ей что-то выговаривал, не прямо так, чтобы орал, но было видно, что человек сильно недоволен происходящим. Она что-то ему отвечала, тоже явно резко. И в какой-то момент она вдруг легко оттолкнула Игоря и двинулась ко мне.

– Знаете, Наташа, я давно хотела с вами познакомиться. Все же мы, так сказать, коллеги. Странно скрывать это друг от друга.

– Простите?..

– Нина. Меня зовут Нина. И я, можно сказать, вторая жена вашего мужа. Вот уже полтора года как он живет на две семьи. Недавно у нас родился ребенок.

Что я почувствовала – не описать словами. Я никогда не бывала в урагане, но мне кажется, что это именно так. Тебя вдруг подхватывает нечто невероятной силы, мощи и начинает кружить, вертеть, кидать из стороны в сторону. А ты не может дышать, не можешь сопротивляться, даже позвать на помощь не можешь.

Потом резко затошнило. Просто ужасно. И я кинулась в туалет. Там меня несколько раз вырвало. Ноги тряслись, руки тряслись, все тело было как не мое вообще. Бросало то в холод, то в жар. Или вообще все одновременно: щеки горят, а в животе будто камень ледяной, вот здесь, в солнечном сплетении.

Не знаю, сколько времени прошло. Может, двадцать минут, может сорок. В соседние кабинки заходили люди, у раковины кто-то смеялся, о чем-то разговаривал. Я мучительно прислушивалась, мне казалось, что теперь все всё знают и говорят только обо мне. Дождавшись, когда все ушли, я выскользнула из кабинки, умылась, кое-как припудрилась, и, пошатываясь, вышла из уборной.

Игорь стоял прямо у дверей.

– Игорь, это правда? Эта женщина сказала правду? У вас с ней отношения и ребенок?

– Наташа, милая, пожалуйста, давай поедем домой. Прямо сейчас. И там поговорим.

– Нет. Скажи мне. Просто ответь одно слово. Да или нет?

– Наташ…

Тут все стало ясно. Конечно, я отчаянно надеялась на «нет». Конечно, я хотела услышать, что это просто безумная сталкерша, что угодно, только не вот это «Наташ…».

Меня понесло. Я прошла мимо мужа. Двинулась в сторону гардероба, прихватив по пути с пустующего стола открытую бутылку шампанского. Оделась, вышла на улицу. Сделала глоток и поняла, что вообще не знаю, как дальше жить. В голове вакуум, пустота, только ритмично и очень быстро бьется пульс.

Наташа опустилась на поребрик, оперлась на колесо какой-то машины и начала рыдать. Через несколько минут из ресторана выбежал Игорь, наскоро натягивая пальто.

– Пожалуйста, я прошу тебя, поедем домой. Пожалуйста, Наташа.

Сопротивляться не было сил. Больше всего на свете хотелось прижаться к кому-то сильному, к тому, кто является скалой, глыбой, абсолютным оазисом покоя и доверия в твоей жизни. Ирония в том, что для Наташи таким человеком был именно Игорь. К нему она приходила, когда плохо, к нему она обращалась, когда становилось страшно, ему она доверяла на все сто процентов, больше, чем кому-либо другому.

Муж аккуратно поднял ее, обнял за плечи, довел до машины, усадил, укрыв детским пледом с заднего сидения. Они тронулись в сторону дома.

Традиционные декабрьские пробки долго не отпускали. Наташа смотрела на нарядный город, сверкающие елки, людей, снующих туда-сюда, и не понимала – почему и как они с Игорем оказались в этой точке. Вроде нужно было что-то говорить, выяснять, спрашивать. А вроде и ответы слышать страшно. Да и энергии ноль.

Дети не спали. Наташа, сославшись на головную боль, попросила Игоря уложить их, а сама ушла в спальню. Конечно же, расслабиться и уж тем более отключиться не получалось. Ее вновь начало трясти. Сначала мелкой дрожью, потом все сильнее. Такое чувство, когда тебе срочно нужно получить все ответы, невыносимое нетерпение, смешанное с тревогой, надеждой.