Мед и яд любви - Юрий Рюриков Страница 74

«У меня жена привлекательная, веселая, за словом в карман не лезет. Мне очень приятно бывать с ней в гостях, она выделяется из всех, и все друзья завидуют. Но она вроде бы состоит из двух половинок от разных людей. В хороших условиях она хорошая, а в плохих быстро выходит из строя.

Становится злая, язык как жало, просто как подменяют человека.

Я долго думал и пришел к выводу, что ее сил хватает на хорошие условия. Ну и чтобы не поддаваться денежным недостачам, материальным трудностям.

Но чуть что сверх этого, у нее уже сдают тормоза, и чем дальше, тем больше. У нас двое детей, мальчишки вошли в трудный возраст, и она почти каждый день срывается. Потом жалеет, хотя никогда не признает свою вину. Думает, что уронит себя, если признает, а на деле-то поднимет, а не уронит.

Но что же дальше у нас будет? Ведь чем чаще у нее темные нервы играют, тем больше пропадает веселье, больше заедает усталость. Как узнать, поправимое это дело или непоправимое? (Юрий Степанович Л., Городец, Горьковская область, декабрь, 1981.)

У каждого темперамента, как мы помним, есть свои сильные и слабые стороны. Нервность усиливает эти слабые стороны и резко меняет человека, даже подменяет его. А каждый срыв вселяет в него недовольство собой, уколы совести и еще больше расшатывает нервы. И часто случается, что не человек командует своим поведением, а его «темные нервы» — враг лучшего в нем и друг худшего.

Если человек научится брать в руки свои «темные нервы», а его близкие будут поменьше нервировать его, дело можно поправить. Но помочь здесь могут только долгие усилия, которые как бы создают в человеке пружины сдерживания; это особенно важно тем, у кого ослаблено торможение. А такие усилия облегчаются, если ты знаешь плюсы и минусы своего темперамента, понимаешь, как они влияют на тебя.

С древних пор люди искали, как связана какая-нибудь черта человеческой физиологии с какой-нибудь чертой психологии. Аристотель считал, что все толстые добродушны, а тощие — злы, большой рост, по его мнению, выдавал смелость, а проворство движений — искусность в любви. Как будто каждая черта физиологии, да еще взятая отдельно, рождает свою черту психологии, как будто на каждом стебле физической черты сидит свой листок душевной черты.

Но свойства нашей физиологии не существуют отдельно друг от друга, они слиты между собой, как струи одного потока. И психологические наши свойства тоже не существуют один на один с физическими, да и друг с другом, они тоже сливаются между собой, как струи одного потока.

В человеке все связано со всем, все соединено в невероятно сложную, невероятно многозвенную систему. Нынешняя наука о человеке видит в этой системе пять главных этажей, пять разных уровней, от которых зависит наш облик.

Во-первых, это биохимические процессы — все виды обмена веществ, вся гормональная жизнь организма. Во-вторых, это строение тела, внутреннее и внешнее. В-третьих, это работа внутренних органов. В-четвертых, нервная деятельность. В-пятых, психика. И темперамент человека живет не на одном из этих этажей, он возникает на их стыке, рождается их равнодействием (причем, видимо, одни этажи больше влияют на него, а другие меньше). Такой вот системный подход к темпераменту разработали пермские психологи, которыми руководил доктор психологии В. С. Мерлин [90].

Из системного подхода к темпераменту вырос у психологов и энергетический подход. Работа организма, деятельность всех его этажей создает энергию — физическую, нервную, психологическую. Темперамент — это способ распределения энергии, манера ее траты. У разных людей энергия тратится по-разному — равномерно или неравномерно, бурными вихрями или тихими дуновениями; вспышки ее возникают часто или нечасто, по крупным или по мелким поводам, и восстанавливается она быстро, средне, замедленно…

Предполагают, что запас энергии примерно одинаков у людей разных темпераментов: темпераменты отличаются не запасом энергии, а тем, как она вырабатывается и тратится. Раньше думали, например, что у «слабого» темперамента энергии меньше, потом выяснили, что это не так. Оказалось, что из-за своей чувствительности он просто тратит ее не переставая, мелкими дозами, и общая трата у него не меньше, чем у того, кто разряжается сильно, но редко.

Есть, говоря упрощенно, три измерения энерготрат: возбудимость наших эмоций, чувств-откликов, — то есть частое или редкое их включение; сила этих эмоций, их накал иэнергия торможения эмоций. Темперамент — сплав всех этих трех измерений, их результирующая, плод их взаимосил.

Скажем, если у тебя очень возбудимые эмоции и в то же время они пылкие, взрывные, ты холерик. Но тогда у тебя не хватает энергии на торможение этих эмоций — она вся уходит в их частые и сильные вспышки. Так возникает неуравновешенный темперамент.

А есть люди, у которых повышены траты на торможение, вернее, на подтормаживание эмоций. Это подтормаживание идет постоянно, ичеловеку не хватает энергии на возбудимость и бурность чувств. Так получается флегматик.

В разных условиях наш темперамент проявляет себя по-разному. В спокойной, привычной жизни он сглажен, мало правит нашим поведением. Он как бы выступает в роли пристяжной лошадки, движет нашими чувствами, не выдаваясь, прилаживается к кореннику — к привычной манере держать себя. Но как только обстановка обостряется, темперамент выходит из тени, стремится сам стать коренником, главным двигателем поведения.

Темперамент говорит шепотом в средних условиях и кричит во весь голос в крайних. В хороших условиях громче звучат сильные стороны темперамента, в плохих — слабые.

У человека есть два вида механизмов поведения — мирные ибоевые. В опасности, когда спасает лишь мгновенный рывок, срабатывают самые природные, самые экстренные пружины — автоматические пружины нервной системы. В долю мига, и без всяких раздумий, они выхватывают человека из-под удара или вздымают его на защиту. Но они видят только на один шаг вперед и потому часто бросают человека из одной ямы в другую, ввергают из одной опасности в худшую.

В трудных, неприятных положениях темперамент может быть и спасительным и губительным, и палочкой-выручалочкой и ядром на ногах. Спасает он, когда нами движут его сильные, созидательные стороны — выносливость, решительность, интуиция. Губит, когда включаются слепые силы отталкивания, не созидающие, а разрушающие — раздражение, злость, упрямство…