Стать сильнее. Осмыслить реальность. Преодолеть себя. Всё изменить - Брене Браун Страница 7

Озеро Трэвис было для меня волшебным. Это то волшебство, которым хочешь поделиться со своими детьми. Поэтому, когда мы со Стивом планировали летний отпуск в 2012 г., то решили арендовать домик примерно в получасе езды от дома тетушки Лорении и дяди Джо. Мы были взволнованы, потому что впервые за долгое время нам удалось взять такой длинный отпуск – целых две недели. Недельный отпуск – тоже неплохо, но родительские обязательства накладывают определенные ограничения. В этот раз мы решили хорошенько отдохнуть с детьми, посвящать достаточное время сну, готовить и есть относительно здоровую пищу и как можно больше заниматься спортом. Наши родственники собирались приехать к нам во время этого отпуска, и поэтому мы всех предупредили о своих планах «здорового отдыха» и разослали списки продуктов и планы насчет «блюда дня».

Наш съемный дом стоял на берегу глубоководной бухты озера. К старому причалу с крышей вела длинная лестница. Мы со Стивом решили каждый день плавать на другой берег бухты. Это около пятидесяти метров в одну сторону. За день до начала заплывов я купила новый купальник Speedo и заменила очки. Мы со Стивом очень давно не плавали вместе. Двадцать пять лет, если быть точной. Мы познакомились, когда оба занимались спасением на воде и обучением плаванию. И, хотя я по-прежнему еженедельно плаваю, делаю я это скорее в оздоровительных целях. Но Стив был отличным пловцом в школе, играл в водное поло в колледже и до сих пор хорошо плавает. Я оцениваю разницу наших способностей следующим образом: он до сих пор делает поворот, когда плавает в бассейне кролем, я же касаюсь дна и отталкиваюсь.

Однажды ранним утром, еще до того, как все проснулись, мы с мужем отправились к причалу. В тот день у нас как раз гостили мои сестры с семьями, поэтому мы могли спокойно оставить детей дома. Мы нырнули и, как обычно, поплыли на другой берег бухты. На полпути мы оба остановились, чтобы проверить, не видно ли лодок. Пока мы осматривались, наши глаза встретились. Я почувствовала восторг и глубокую благодарность за окружающую нас красоту, за плавание в этом волшебном озере и за этого мужчину, которого я встретила тоже в воде более двадцати лет назад. Я ощутила сильную уязвимость, которая у меня всегда сопутствует искренней радости, и раскрылась для чувств, нежно сказав Стиву: «Я так рада, что мы решили провести время вместе и поплавать. Здесь так красиво!» Стив гораздо лучше умеет раскрываться, и поэтому я подготовилась к такому же искреннему ответу. Вместо этого он ответил с уклончивой полуулыбкой: «Да, водичка приятная» – и поплыл дальше.

Мы были друг от друга на расстоянии менее двух метров. Может, он не расслышал моих слов? Я задумалась. А вдруг он услышал что-то другое, а не то, что я сказала? Может быть, моя неожиданная нежность застала его врасплох, и его настолько переполнили чувства, что он потерял дар речи? В любом случае это было странно, и мне это не понравилось. Моей эмоциональной реакцией было смущение, затем мне стало стыдно, и стыд нарастал.

Я достигла противоположного берега через несколько минут после Стива, который остановился, чтобы отдышаться, но уже готовился плыть обратно. Мы были всего в двух шагах друг от друга. Я глубоко вдохнула и обдумала возможность попробовать еще раз. Я и так уже сделала попытку установления связи, которая находилась вне зоны моего комфорта, но вторая попытка казалась мне действительно страшной и, возможно, глупой. Но я знала, что Стив хотел бы сделать ее. Он пробовал бы двадцать раз, он храбрее меня. В песне «Аллилуйя» Леонарда Коэна есть слова:

Быть может, там, наверху, есть Бог,

Но любовь преподносит нам страшный урок:

Стреляй в того, кто первым вынет оружие… [9]

Вот так и меня воспитали: рань прежде, чем тебе сделают больно, или, по крайней мере, одновременно. Если пробуешь один раз и в результате страдаешь, можешь считать это уроком. Но если рискуешь второй раз и снова испытываешь боль, считай себя лопухом. Любовь, безусловно, самая страшная из моих арен.

В тот момент у меня, только что написавшей книгу о смелости и уязвимости, никак не получалось справиться со страхом и рискнуть еще раз. Поэтому я приказала себе говорить сердцем. Я улыбнулась в надежде смягчить Стива и второй раз попробовала установить душевную связь: «Здесь так здорово. Мне нравится плавать с тобой вместе, я чувствую, как мы близки».

Казалось, он смотрел сквозь меня, а не на меня, когда произнес: «Да. Приятно поплавать» – и поплыл дальше. «Что за ерунда, – пронеслось у меня в мозгу. – Что происходит? Я не понимаю, что мне чувствовать – унижение или злость?» Мне хотелось плакать и кричать, но, вместо того чтобы дать волю своей тревоге, я глубоко вдохнула и поплыла обратно через бухту.

Я догнала Стива уже почти у причала. Я была физически и эмоционально вымотана. У меня даже немного кружилась голова. Стив подплыл к шаткой металлической лестнице и начал подниматься на мостки.

– Можешь вернуться обратно в воду? – спросила я. Это все, что на тот момент было в моей власти.

Он остановился и обернулся ко мне, стоя на лестнице.

– Вернись обратно в воду, пожалуйста!

Стив спустился ко мне.

– Что случилось? – спросил он, когда мы посмотрели друг на друга, держась на плаву рядом с причалом.

«Что происходит? – думала я. – Он хочет знать, что случилось? Я понятия не имею, что случилось». Я знала только то, что я уже успела придумать сценарий на остаток утра, и, если ничего не предпринять, день будет кошмарный. Мы подобное уже проходили тысячу раз.

Мы поднялись бы на мостки, вытерлись и пошли к дому. Мы бы бросили свои полотенца на перилах крыльца, пошли на кухню, и Стив спросил бы: «Что у нас на завтрак, милая?»