Искусство семейного воспитания - Шалва Амонашвили Страница 68

Твое упорство в просьбе рассказывать тебе сказки (к этому в дальнейшем присоединилась твоя сестренка) заставило меня заняться их сочинением. Сперва я сочинял их стихийно, но вскоре подумал, что надо ввести в них какой-то порядок, то есть рассказывать не обо всем, а о нравственных началах твоей личности. И хорошо, что всплыли тогда в моей памяти имена десяти братьев, которых моя бабушка в моем раннем детстве пересчитывала по пальцам. «Это Обито!» – говорила она, сгибая мой мизинец на левой руке. «Это – Робито, это – Джимшито, это – Хозито!» Счет на левой руке заканчивался большим пальцем: «Это – Заал!» А затем бабушка продолжала считать пальцы на правой руке, начиная опять с мизинца и заканчивая большим пальцем: «Это – Зураб, это – Данапици, это – Дагургени, это – Бацки, а это – Пирдаубанели!»

Я не помню, связывала ли она эти имена с каким-либо сказочным содержанием, но я решил их сделать героями моих сказок, подружить тебя с ними и вместе с ними ввести тебя в сказочный мир. Главным героем этого мира я сделал тебя.

Раз вечером, когда ты и твоя сестренка уже приготовились ко сну и удобно устроились в своих кроватках, я начал осуществлять свою пока еще не вполне ясную идею.

«Жил-был один мальчик, звали его Паата, и была у него маленькая сестренка, и звали ее Ниной. И были у них бабушка, мама и папа. И жили они в вечно солнечном городе Тбилиси».

Вы оба сразу запротестовали: «Это не сказка. Это правда. Расскажи нам сказку!»

«Я и рассказываю сказку. Потерпите, пожалуйста. Мама, папа и бабушка очень любили своих детей».

Опять протесты: «Это же правда. Это про нас, а нам нужна сказка!»

«Сейчас и начнется сказка. Раз в полночь, когда Паата спал глубоким сном, пришел к нему Обито. Он еле взобрался к нему на кровать и подполз к его уху. Ухо было прикрыто густой прядью курчавых волос, и Обито чуть было не запутался в ней. Он достал свою саблю и стал отсекать каждый волосок, который мешал ему добраться до уха спавшего крепким сном мальчика».

«Это в моих-то волосах запутался Обито? Не может быть!.. Кто этот Обито?»

«Конечно, не может быть. Ты ведь хотел сказку? Вот я и рассказываю ее. А Обито – один из десяти братьев, самый старший, ростом в мизинец. Так продолжать мне или нет?»

«Да-да… Обито добрался до уха…»

«Он сунул голову в ухо Пааты и прошептал: „Паата, надень, пожалуйста, свою куртку, бери свою саблю и пошли помогать Прометею похитить огонь у богов“ —„Почему именно эту куртку, я же не люблю ее надевать?“ – „Она волшебная. И, пожалуйста, поскорей, нас ждет крылатый конь“. Вмиг мальчик был уже готов. „Куда ты?“ – спросила его сестренка, которая проснулась в это время. Паата всегда доверял ей свои тайны. „Я спешу помочь Прометею похитить огонь у богов. Вернусь скоро. Будь послушной“ – „А ты будь осторожен!“ Паата посадил Обито в передний карман своей куртки, вскочил на своего крылатого коня и полетел помогать Прометею. Обито показывал ему дорогу среди облаков. В это время люди молили Прометея вернуть им огонь, который отняли у них несправедливые боги. Бесстрашный Прометей горячо любил людей. „Я похищу у них огонь для вас! Вы же не можете жить без огня!“ Прометей двинулся к самой высокой горе – Олимп, где несправедливые боги пировали вокруг огня. „Видишь огонь и этих богов?“ – сказал Обито Паате. Они теперь летели уже под облаками. Сверху им было хорошо видно, как пировали несправедливые боги. Под Олимпом же, в темной долине, люди мерзли без огня. „Нам надо спуститься к богам, только так, чтобы они не заметили нас сразу. А затем надо придумать что-нибудь такое, чтобы боги погнались за нами. Они забудут об огне, и тогда Прометей сможет сразу его похитить и вернуть людям“. Паата и Обито спустились на тот склон Олимпа, который меньше всего был освещен огнем. Крылатого коня они оставили в пещере и начали обсуждать, как привлечь внимание несправедливых богов, пир которых напоминал им грохот грома. „Давай подкрадемся к богам и неожиданно подымем шум, станем дразнить их!“ – сказал Паата. Обито понравился план Пааты. Они начали карабкаться через скалу. Было очень трудно. Поцарапали руки, разодрали колени, но ни Паата, ни Обито не обращали внимания на мучительные боли. Поднявшись на вершину Олимпа, они встали на ноги и что было мочи закричали, перекрыв грохот богов: „Боги, ваша несправедливость будет свергнута людьми!“ „Кто они такие?“ – удивились боги. Они все мигом встали и бросились на Паату и Обито. Паата схватил Обито, посадил в передний карман своей волшебной куртки и побежал вниз. Боги – за ним. В это время на вершину Олимпа поднялся Прометей. Он схватил огонь и закричал богам: „Боги, я похищаю у вас огонь! Помните, люди свергнут вашу несправедливость!“ Боги растерялись. А когда пришли в себя, погнались за Прометеем, но было поздно. Прометей примчался к людям, освещая себе дорогу похищенным у богов огнем. Люди с восторгом встретили своего героя. „Мне в этом трудном деле помог храбрый маленький мальчик Паата, который незамедлительно примчался, как только мой помощник Обито сообщил ему о беде людской. Паата еще много раз будет трудиться для людей! А теперь пусть вернется он в свою кровать и заснет крепким сном“».

«А я? Я тоже хочу помочь людям!» – сказала Нинулька, как только я закончил сказку.

«В следующий раз, может быть, Паата возьмет тебя тоже, и ты поможешь ему справиться с другими делами!» – говорю я Нинульке. Ты доволен сказкой.

На другой день перед сном я рассказываю другую сказку: о том, как ты вместе с Робито, вторым братом Обито, ростом с безымянный пальчик, освобождаешь Прометея.

На третий день тебя забирает Джимшито, чтобы доставить на корабле продукты и лекарства людям, потерпевшим кораблекрушение и оказавшимся на необитаемом острове. Джимшито, третий брат Обито, ростом со средний палец.

На четвертый день тебе приходится сажать волшебные яблоки, исцеляющие недуги людей. Рядом с тобой трудится Хозито, четвертый брат Обито, ростом с указательный палец.

На пятый день Заал, пятый брат Обито, ростом с мизинец правой руки, проверяет твою выносливость.

На шестой день… и т. д. и т. п.

Рассказывая свои сказки, я часто переходил к прямому обращению к тебе: «Тебе стало жалко птичку. „Как я могу исцелить тебя?“ – спросил ты. А она ответила…»; «Ты не захотел поступить так, потому что понимал, как это нечестно. И ты подумал: „Человек всегда должен быть честным!“»; «Ты разозлился не на шутку»; «„Как вы смеете обижать маленького! Он же беспомощный!“ И хотя силы были неравны, ты бросился защищать слабого от злых сил…»; «„Чем мне обрадовать добрую старушку соседку, прожившую такую сложную и полезную для людей жизнь?“ – подумал ты. Ты начал каждый день заходить к ней, помогать в домашних делах, приносить хлеб и молоко из магазина…»

Эти мои сказки ты слушал, когда тебе было 7–8 лет. Затем сказки ты начал сочинять сам и рассказывать их по вечерам перед сном сестренке.

Как вы, мамы и папы, насчет сказок? Умеете ли сочинять сказки для ваших детей, воспитывать их сказками? Мои наблюдения говорят о том, что дети остро ощущают дефицит сказок. Нет, речь идет не о том, что сказок мало, хотя хорошие сказки нужны все больше и больше. А о том, что многие мамы и папы не стремятся окружить детей сказками. Почему? Если кто считает, что прогресс науки и техники делает ненужными сказки в жизни детей, это не верно. Это просто заблуждение. Пусть летят самолеты и ракеты, но как они могут заменить ребенку волшебный летающий ковер? Пусть в каждом доме стоит цветной телевизор, но как его можно сравнить с волшебным зеркальцем, взглянув в которое можно увидеть весь мир?